Он пытался найти ответ на старую как мир загадку: проглотить или выплюнуть?
– Вы в порядке, мистер де Словье?
– Ммф.
– Слишком много сахара?
– Ммф.
– Не слишком ли горячий?
Вильям с благодарностью выплюнул чай в направлении реки.
– А! – воскликнул он. – Да! Слишком горячий! Вот в чем дело! Слишком горячий! Прекрасный чай, но… слишком горяч! Я лучше поставлю кружку вот тут, у моих ног, пусть остынет немного!
Он снова схватил блокнот и карандаш.
– Итак… э, Гаффс, которого из этих людей ты укусил за ногу?
Гаффс гавкнул.
– Он их всех искусал, – перевел голос Глубокой Кости, – если уж начал кусаться, зачем останавливаться?
– Ты их узнаешь, если укусишь снова?
– Он говорит, да. Он говорит, большой человек был на вкус как… ну, знаешь… – Глубокая Кость сделал паузу, – вроде… как ее там… большая, большая миска с водой и мылом.
– Ванна?
Гаффс зарычал.
– Да, это… слово, – сказал Глубокая Кость. – А другой пах дешевым маслом для волос. А тот, который был как Бо… как лорд Ветинари, он пах вином.
– Вином?
– Да. А еще Гаффс извиняется, за то, что укусил тебя сейчас, просто он увлекся воспоминаниями. Мы… говорят, что у собак очень физиологичная память, если ты понимаешь, о чем я.
Вильям кивнул и потер укушенную ногу. Описание вторжения в Продолговатый Кабинет выглядело как последовательность завываний, лая и рычания. Гаффс бегал кругами, хватая себя за хвост, пока не наткнулся на колено Вильяма.
– И Рон с тех самых пор носит его у себя под пальто?
– Никто не трогает Старого Вонючку Рона, – сказал Глубокая Кость.
– Верю, – сказал Вильям.
Он кивнул на Гаффса.
– Я хочу сделать картинку с ним, – объявил он. – История… потрясающая. Но мне нужна картинка, чтобы доказать, что я и вправду беседовал с Гаффсом. Ну… через переводчика, конечно. Я не хочу, чтобы люди считали, будто это очередная глупая байка про «говорящую собаку», как в «Инквайрере»…
Команда забормотала. Запрос был встречен без энтузиазма.
– Тут респектабельный квартал, знаете ли, – сказал Человек-Утка. – Мы не позволяем кому попало болтаться здесь.
– Но ведь тропинка проходит прямо под мостом! – заспорил Вильям. – По ней кто угодно может пройти!
– Ну-у-у, да, – сказал Генри Гроб. – Может. – Он откашлялся и мастерски сплюнул в костер. – Только второй раз ему этого не захочется.
– Бляха-муха, – пояснил Старый Вонючка Рон. – Подавился лудильщиком? Гарн! Я г'рил им. Рука тысячелетия и креветка!
– Тогда вам лучше сходить со мной в редакцию, – предложил Вильям. – В конце концов, вы таскаете его с собой с тех самых пор, как начали продавать наши газеты, верно?