– День сегодня был препаршивый, – заявил коммандер, – а дальше, видимо, будет и того хуже. Так почему я должен тратить время на беседы с тобой?
– Могу назвать по крайней мере одну убедительную причину.
– Ну так назови.
– Вам лучше побеседовать со мной, чтобы я все записал, сэр. Аккуратно и точно. Те самые слова, которые вы произнесете, вот на этой бумаге. Вы знаете, кто я, и если что-то будет не так, вы знаете, где найти меня.
– И что? Ты пытаешься меня убедить, что если я сделаю так, как ты хочешь, то ты поступишь именно так, как ты хочешь?
– Нет, я просто хочу сказать, сэр, что правда пока башмаки надевает, а ложь уже по свету шагает.
– Ха! Это ты сам придумал?
– Нет, сэр. Но вы знаете, что так оно и есть.
Ваймс задумчиво затянулся своей сигарой.
– И ты покажешь мне, что написал?
– Конечно. Я прослежу, чтобы вы получили один из первых экземпляров, как только он выйдет из-под пресса.
– Я имел в виду, до публикации, и ты прекрасно меня понял.
– По правде говоря, нет, сэр, я не думаю, что должен так поступить.
– Я – Коммандер Стражи, парень.
– Да, сэр. А я – нет. В этом-то все и дело, хотя, чувствую, мне надо еще поработать над аргументацией.
Ваймс посмотрел на него долгим, даже слишком долгим взглядом. Затем сказал, уже немного другим тоном:
– Сегодня утром, примерно в семь часов, три уборщицы из дворцовой обслуги – все респектабельные леди – были встревожены лаем собаки его светлости. Когда они подошли к кабинету, то увидели лорда Ветинари, который сказал, – тут Ваймс сверился с собственным блокнотом, – «Я убил его, я убил его, мне так жаль». Кроме того, они видели на полу тело, вероятно, труп. Лорд Ветинари держал в руках нож. Уборщицы бросились вниз по лестнице, чтобы позвать на помощь. Вернувшись, они обнаружили, что его светлость исчез. На полу лежал Руфус Барабантт, личный секретарь Патриция. Он был серьезно ранен ударом кинжала. Предпринятый осмотр здания позволил обнаружить лорда Ветинари, он был в конюшне. Лежал без сознания на полу. Рядом стояла оседланная лошадь. Во вьючных мешках было… семьдесят тысяч долларов… Капитан, это просто идиотизм.
– Я знаю, сэр, – ответил Моркоу, – но таковы факты, сэр.
– Это неправильные факты! Это идиотские факты!
– Я знаю, сэр. Не могу даже представить, что его светлость пытался кого-то убить.
– Ты с ума сошел? – удивился Ваймс. – Я не могу представить, что он при этом извинился!
Ваймс обернулся и уставился на Вильяма, как будто был удивлен, что тот все еще здесь.
– Да? – резко спросил он.
– Почему его светлость был без сознания, сэр?
Ваймс пожал плечами.