— А затем, после всего я посмотрел на Джона Киля. Это был Джон Киль. Какие в этом могли быть сомнения? Разумеется, он был в крови. Кровь там была повсюду. Мне показалось, что его раны были несколько староваты. А смерть, как мы знаем, меняет людей. Да, я помню, как удивился: неужели настолько сильно? Так что я оставил это до времени, как половину загадки, а сегодня… сержант… мы узнали и вторую половину. Просто удивительно, не так ли, насколько похожи могут быть люди? Подозреваю, даже ваш сержант Колон так и не понял. В конце концов, он ведь видел, и как погиб Киль, и как вы взрослели…
— И к чему вы ведете? — спросил Ваймс.
— Ни к чему, командор. Что я могу доказать? И до чего доведут доказательства?
— Тогда я ничего не скажу.
— Не могу представить, что бы вы могли сказать, — произнес Ветинари. — Нет. Я согласен. Давайте оставим мертвецов в покое. Но для вас, командор, как скромный дар в честь рождения вашего сына…
— Мне ничего не нужно, — быстро возразил Ваймс. — Вы не можете продвинуть меня дальше. Вам больше нечем подкупить меня. У меня и так есть больше, чем я заслуживаю. Стража работает. Нам даже не нужна новая чертова доска для дротиков…
— В память о погибшем Джоне Киле… — начал Ветинари.
— Я предупреждаю вас…
— … я могу вернуть вам штаб на улице Паточной Шахты.
Лишь тонкое попискивание летучих мышей, охотящихся вокруг тополей, нарушали последовавшую тишину.
Потом Ваймс пробормотал:
— Дракон спалил его несколько лет назад. Теперь в подвалах живут какие-то гномы.
— Да, командор. Но гномы… ну, гномы так открыто смотрят на деньги. Чем больше денег предложит город, тем меньше там останется гномов. Конюшни все еще целы, как и старая шахтенная башня. Крепкие каменные стены. Все можно восстановить, командор. В память о Джоне Киле, человеке, который за несколько коротких дней изменил жизни многих и, возможно, сохранил некий рассудок в безумном мире. Что ж, через несколько месяцев вы сможете зажечь лампу над дверью.
И снова был слышен лишь писк летучих мышей.
Возможно, нам удастся даже запах вернуть, подумал Ваймс. Может, в крыше уборной сделать люк, который будет открываться, если стукнуть по нему. Может, они смогут учить новых копов старым трюкам…
— Место нам пригодится, это верно, — с некоторым усилием признал он.
— Вижу, вам это уже нравится, — сказал Ветинари. — И если бы вы зашли завтра в мой кабинет, мы могли бы уладить…
— Завтра суд, — резко перебил Ваймс.
— Ах, да. Разумеется. И он будет честным, — кивнул патриций.
— Уж надеюсь, — отозвался Ваймс. — В конце концов, я хочу, чтобы этого ублюдка повесили.