— Что ж, тогда, — проговорил Ветинари, — потом мы могли бы…
— Потом я проведу некоторое время со своей семьей, — сказал Ваймс.
— Хорошо! Отлично сказано, — без малейшей заминки произнес Ветинари. — Вы, должен заметить, обладаете впечатляющим даром оратора. — И Ваймс услышал мягкое предупреждение, когда он добавил: — В это время, командор, и в этом месте.
— Я караульный пристав, — отозвался Ваймс. — Здесь и сейчас.
Он взял Карцера за отворот рубашки и потащил навстречу к правосудию.
Возвращаясь к Лепешечной улице, в темноте ночи, Ваймс шел по аллее за Глиняным переулком и остановился, поняв, что он оказался на полпути между ломбардом и магазином старьевщика, а значит, и позади храма.
Он бросил окурок сигары через забор. И услышал, как тот упал на гравий, который слегка шевельнулся.
А потом он пошел домой. И мир повернулся навстречу к утру.