Тара не знала, как долго находилась она в подземном помещении. Казалось, что прошло очень много времени. Она ела, спала и следила за бесконечными потоками созданий, проходивших мимо входа в ее тюрьму. В одном направлении они шли с грузом – пища, пища, пища! В другом – возвращались с пустыми руками: видя их, она знала, что наверху день. Когда они не проходили мимо, она знала, что наступила ночь и бенсы поедают рикоров, оставленных на полях накануне днем. Она начала худеть и бледнеть. Ей не нравилась их пища, но даже если бы ей давали очень вкусную еду, она не стала бы есть много, боясь потолстеть. Идея полноты имела здесь свой, ужасный смысл.
Чек заметил, что она худеет, слабеет и бледнеет. Он поговорил с ней об этом, и она объяснила, что ей не нравится здесь под землей, что ей нужен воздух и солнечный свет, иначе она и дальше будет слабеть и в конце концов умрет. Очевидно, он передал ее слова Лууду, так как вскоре объявил, что король распорядился перевести ее в крепость. Она надеялась, что это следствие их беседы с Чеком. Даже просто вновь увидеть солнце было счастьем, к тому же у нее появится надежда на бегство, о чем она не осмеливалась думать раньше, так как знала, что без посторонней помощи ей не выбраться на поверхность из запутанных подземных лабиринтов.
Теперь же у нее есть слабая надежда. В конце концов она снова видит холмы, а раз так, то разве не может появиться возможность достичь их? Если бы у нее было десять минут – всего лишь десять минут! Аэроплан все еще там. Она знала, где его искать. Всего десять минут, и она свободна, свободна и далека от этого ужасного места. Но дни проходили, а она никогда не оставалась одна даже на пять минут. Она непрерывно обдумывала план спасения. Если бы не бенсы, ей удалось бы бежать ночью. Чек ночью всегда отделяется от тела и находится в каком-то полукоматозном состоянии. Это вообще не походило на сон, так как его безвекие глаза не закрывались и оставались открытыми. Ночью он неподвижно лежал в углу. Тара тысячи раз разыгрывала в уме сцену спасения. Она подбежит к рикору и выхватит меч, висящий на его доспехах. Она сделает это, прежде чем Чек поймет, что происходит, и раньше, чем он поднимет тревогу, она опустит лезвие меча на эту отвратительную голову. Всего за несколько мгновений она достигнет ограды. Рикоры не остановят ее: у них нет мозга, чтобы сообразить, что она убегает. Она много раз следила из своего окна за тем, как они открывают и закрывают ворота, выходящие в поле, и знает теперь, как действует замок. Она откроет его, выбежит и понесется к холмам. Холмы так близки, что ее не смогут догнать. Так просто! Было бы просто, если бы не бенсы. Бенсы ночью, а работники на полях днем!