Он увидел самого себя, стоящего на стене, беседующего с Айялпалом и одновременно слушающего передаваемое со скрытого микрофона. Он отправил невидимую машину в речной порт и посмотрел, как Луиза ведет запись события. Несмотря на некоторую нерасторопность, ему нравилась старательность этой девушки. Уэбли, правда, поспорил бы, что его одобрение в основном исходило из признания ее физической привлекательности. Но Форчун и сам не мог отрицать, что он находил ее привлекательной.
Он провел машину над хлопковыми полями, чтобы проверить ситуацию с земляными работами, и вернулся к стене в тот момент, когда он указал Айялпалу на небо и торопливо ушел. На плече идущего Форчуна выросли птичьи крылья, и Уэбли отправился выполнять задание. Агент решил последовать за Уэбли и позже вернуться, чтобы взглянуть на скиммер Империи, который только что приземлился у храма.
Так он увидел загадочное изменение курса своего партнера. Заинтригованный, последовал за птицей до опушки джунглей. Он был уверен, что у симбионта была серьезная причина отправиться туда, когда Самбара был, по-видимому, на пути к дому Луизы, а имперцы следили за ним…
Нахмурившись, он развернул невидимую машину и поспешил к храмовой террасе. Самбара как раз спускался на трясущихся ногах по трапу скиммера. Форчун бросил взгляд на двойные часы на контрольной панели. Реальный Ганнибал Форчун — тот, который мог принимать участие в реальных действиях этого дня, — отправился в завтра тридцать секунд назад и уже вернулся в сегодня, находясь сейчас еще в космосе. Ему потребовалось шесть минут, чтобы вернуться в Мохенджо-Даро. Часы показывали, что именно столько времени осталось до возвращения, самого раннего момента, когда он мог безболезненно ввести свою машину в объективную реальность без нарушения правила двойного присутствия. Значит, в течение ближайших шести минут он был вынужден пребывать в невидимом состоянии, бессильный вмешаться во что-либо, но способный видеть и знать все.
В течение трех из этих шести минут он наблюдал, как Самбара торопливо прошел через широкую арку в храм. Его немедленно окружили младшие жрецы и ученики. Пока Самбара делился с ними впечатлениями об этой невиданной поездке, скиммер Империи поднимался вверх над храмом. Вскоре он завис неподвижно. Форчун понял, что, если скиммер останется в этой позиции, он не сможет вернуться в сегодня незаметно, не показав местоположения своего собственного корабля, потому что с их выгодной позиции весь город был как на ладони. Хотя они и не знали точно, что двадцатичетырехфутовый темпоральный аппарат ТЕРРЫ должен здесь материализоваться, наверняка они следили за всем необычным. Они знали, что Форчун очень опасный противник. Поэтому имперцы с помощью приборов не спускали с Самбары глаз в надежде, что он приведет их к дому резидента ТЕРРЫ. Может быть, и к лучшему, что Уэбли не пообщался с Луизой, потому что ее встреча с Форчуном явно не могла теперь состояться.