– Вы подтверждаете это, полковник Хакет?
– Так точно, сэр! Могу добавить, что из отчётов исчез русский «ходок» Никодим. А я его по приказу начальства задушил! Директор даже собирался послать со мною мистера Бронсона, чтобы он побеседовал с покойником. А теперь они оба про Никодима не помнят.
– Отчего там умер профессор Биркетт?
– Эмоциональный шок, сэр. Сердце не выдержало того, что он увидел в Москве, сэр.
– А что понесло вас туда? Что вы там делали?
– Искали нового русского «ходока».
– Тут вот какое дело, мистер Макинтош, – вмешался доктор Глостер, потирая нос. – По уверениям этих двоих, приборами был обнаружен «ходок», материализовавшийся в Московии в 1650 году. И вроде как его-то они и искали. Но сейчас наши приборы показывают «ходку» в тех же местах, доходящую лишь до 1822 года. Так, отец Мелехций?
– Так, – подтвердил тот. – Мы с Историком Вторым пошарили на исторических сайтах всех стран бывшей России и нашли ссылку на такое сообщение: в 1822 году Святейший синод объявил, что чудо в плосковской церкви Покрова Богородицы следует считать ложным. Кстати, село Плосково-Рождествено поныне стоит на реке Согоже. А чудо заключалось в явлении верующим, прямо во время пасхальной службы, какого-то Прозрачного Отрока.
В течение следующей недели стараниями профессора Биркетта, выдающегося знатока русской литературы, удалось предположительно вычислить иностранные фантомы, внёсшие всю эту сумятицу в стройное здание заговора против императора Павла. Профессор обратил внимание на странную судьбу одной личности, погибшей во время эксцессов, сопровождавших устранение негодного императора.
Этой личностью был Николаус, или Клаус, фон Садов, товарищ президента Берг-коллегии А.В. Алябьева, преподаватель Петербургского горного училища и член Академии наук. Человек в научных кругах очень известный, с огромным авторитетом, он оставил много учеников. Неудивительно, что о его жизни и случайной смерти было написано немало воспоминаний и даже два романа.
Романы эти профессор Биркетт читал Бог знает когда, но теперь, после лекции Сэмюэля Бронсона, посмотрел на них новыми глазами. Первый вышел в конце девятнадцатого века и был вполне стандартным романом-биографией; в нём скучным языком, с натужными диалогами излагались этапы научной карьеры фон Садова со дня его приезда в Екатеринбург в 1798 году и до марта 1801-го, когда он случайно погиб. Второй написал беллетрист А.А. Букашков в начале 1930-х годов.
Вообще А.А. Букашков числился в России по детективному жанру и даже слыл «королём русского детектива». Профессор, зная, что аннотации к книгам, вместе с хвалебными эпитетами, выдумывают сами писатели, относился к его «званию» достаточно скептически. В некий момент Букашков бросил своё «королевство» и затеял перелицовку романов западных мастеров вроде Майн Рида, Дюма-отца и Р.Л. Стивенсона. Он занялся халтурой от бедности: чтобы прожить на гонорары в нищей стране, надо было издавать в год не меньше семи романов.