Ему на руки сбросили пальто и шубку. Накинув поданные нянечкой белые халаты, Синицын и Алиса побежали в глубь коридора.
— Не шибко, не шибко, — отдуваясь, бормотала нянечка. — Сердце у меня… того…
В ординаторской, квадратной чистой комнате, за затиснутым между шкафами столом сидел у телефона лысый человек в белом халате. Очки сползли на кончик носа, усы торчком, белая бородка клинышком.
Айболит.
Человек покосился на вошедших и, не отрываясь от телефонной трубки, время от времени сокрушенно покачивал головой. Потом заговорил усталым голосом:
— Я же вам говорю — гемолиз. Да, реакция на олететрин. Желтушный, желтушный белок. Все признаки. Гемоглобин тридцать шесть единиц. Ну, в том-то и дело. Конечно, поздно уже. — И опять покосился на Алису и Синицына.
У Синицына подломились ноги. Он опустился на стул.
— Если что-нибудь придумаете, звоните. — И врач повесил трубку.
— Что поздно? — спросил Синицын.
— Вы кто, родители? — Врач заглянул в листок, лежащий у телефона. — Родители Вани Синицына?
— Да, — сказала Алиса.
— Я сказал — поздно, первый час. У вашего Вани редкая группа крови: первая, резус отрицательный. На пункте переливания такой крови сейчас нет. Хорошо, что вы оба здесь, — такая кровь передается по наследству. У кого из вас резус отрицательный?
— У меня вторая группа, — сказал Синицын.
— А у меня первая, — сказала Алиса, — просто первая, без этого…
— Так не может быть. — Врач улыбнулся, молодо, добродушно. — Ведь Ваня Синицын — ваш сын?
— Мой, — сказал Синицын, — но он приемный, из детдома.
— Ясно.
Улыбка исчезла с лица Айболита. Бородка решительно выдвинулась вперед. Врач снял очки и провел ладонью ото лба к подбородку, словно стирая с лица усталость.
— Сейчас будут искать доноров с нужной группой крови. Но переливание необходимо сделать срочно, как можно скорее. Постарайтесь вспомнить, нет ли у вас друзей, знакомых с нужной группой — первая, резус отрицательный.
— У Романа тоже вторая…
Айболит сидит нога на ногу. Левая на правую. Правой ноги не видно, она прячется в тени за тумбой стола. А левой он слегка покачивает. Бурая брючина без складки, обшлаг залохмачен, ниточки торчат. Из-под обшлага высовывается тонкая лиловатая кость голени, гладкая, безволосая. Резинка носка плохо прилегает, отвисла. Очень застиранный носок. И ботинок какого-то мальчикового фасона, тупорылый, с отстроченным носом. Хоть и чищеный ботинок, но нос заметно обшарпан, содран, как обычно у малышей. И шнурки слишком длинные, завязаны бантиком, свисают по краям.
В детстве этого Айболита, наверно, часто наказывали, что быстро дерет ботинки. Вот он старый уже, седой, с бородкой, а так и не научился беречь обувь… Неужели вот этот тупоносый левый чужой ботинок останется с ним, Синицыным, на всю жизнь, на всю жизнь, на всю жизнь…