— Я знаю эту историю, — кивнул Дронго. — В мире произошло много непонятного и странного.
— Странного? — переспросил Менарт усмехнувшись. — А ты видел, как выводили российскую армию из Германии? Под пьяный кутеж вашего первого президента. Ты бы видел, как он дирижировал оркестром. Коль и Геншер умирали от смеха. Над Москвой смеялся весь мир. Сначала было предательство Горбачева, а потом — шутовство Ельцина. Вот так вы нас сдали.
— Не нужно так часто употреблять слово «вы», — недовольно заметил Дронго. — Я видел, как выводили войска. Между прочим, брат моего отца погиб в Германии. И вообще, на той войне погибли два брата моего отца. И у меня есть свой счет к тому «дирижеру». Поверь, это правда. Но сейчас мы должны спасти десятки и сотни людей, которые оказались под угрозой разоблачения.
— Что тебе нужно?
— Кто-то предложил американцам списки агентуры, которые ваша группа вывезла из «Штази». Именно поэтому я не мог встретиться с тобой в Зуле. Там за нами следили.
— Я это сразу почувствовал, — кивнул Менарт. — Они ведут меня уже несколько дней. И я не мог понять, что им от меня нужно. Ты ведь не знаешь, что меня арестовали в девяносто втором. И я получил четыре года тюрьмы. Правда, отсидел только год, потом меня отпустили.
— Знаю, — ответил Дронго, — я все знаю. Меня интересует, кто из твоих бывших коллег мог выйти на американцев и предложить им документы. Вас ведь было восемь человек?
— Да, — кивнул Менарт. Он нахмурился. После такого количества спиртного он вспоминал с большим трудом. Но сказывалась его «практика» в Москве. Для другого немца такое количество выпитой водки означало бы полную потерю «трудоспособности».
— Хеелих и Шилковский погибли в восемьдесят девятом, — вспоминал Менарт, — во всяком случае, мы так полагали. Думали, что их убили обоих. Вайс умер позже. У него сдало сердце. Ты сказал, что Нигбур погиб несколько дней назад в автомобильной катастрофе. Подожди… подожди… Ты думаешь, ему помогли?
Дронго молча смотрел на него. Менарт прикусил губу, потом с силой ударил кулаком по столу.
— Проклятая жизнь. Они не оставляют нас в покое даже после стольких лет. Бедный Нигбур.
— Вас осталось в живых четыре человека, — напомнил Дронго, — ты, Бутцман, Габриэлла Вайсфлог и Гайслер. Кто из вас мог выйти на американцев? Кто?
— Никто, — ответил Менарт, — я могу поручиться за всех. Габриэлле трижды предлагали работать на американцев, и она трижды отказывалась. Гайслеру тоже предлагали сдать своих бывших коллег. Ему еще повезло. Все его досье были уничтожены, и они не узнали, что он был «ликвидатором». Вряд ли он станет отдавать такие документы американцам. Скорее уничтожит их. Бутцману тоже не нужно дергаться. Он перебрался в Израиль. И не станет рассказывать каждому встречному о своей бывшей работе в «Штази». Кроме того, он уехал в Израиль с семьей. А значит, не мог взять документы с собой, понимая, что его могут проверить при въезде. Нет. Скорее всего, я мог бы оказаться в роли предателя. Но ни один из них не станет работать ни с американцами, ни с нынешними германскими властями.