— Его убили, — закричал он еще издали. Сотрудники ФСК слушали их беседу с помощью нацеленных на беседку приборов «фрази», позволяющих слышать даже на расстоянии нескольких километров.
— Что случилось? — недовольно спросила Элеонора Алексееевна, — объясните толком.
— Его убили, — заорал еще громче Моторин, плюхавшись на скамью рядом, — они убили Корженевского.
— Кто они? — не поняла женщина.
— Бандиты. Какой-то рэкэтир, он выстрелил в подполковника на Киевском вокзале. Мне все рассказал Марек, мой помощник. Его брат там торгует сигаретами.
— Какой ужас, — немного равнодушно вздохнула женщина.
— Его убили, — снова закричал еще не пришедший в себя после попойки Моторин.
— Вы что, опять напились? — строго спросила Элеонора Алексеевна, — не смейте приезжать ко мне в таком виде.
— Идите вы к черту, — внезапно тихо сказал Моторин, успокаиваясь. — Скажите, пусть мне принесут сто граммов на опохмелку.
— Здесь вам не ресторан, — возразила хозяйка дома.
— Да ладно тебе, Элеонора, — грубо ответил Моторин, — можно подумать, что ты такая аристократка. «Анка-пулеметчица» была. Весь город с тобой трахался, а ты сейчас дурака валяешь. Скажи, пусть принесут.
Никифорова побледнела, возмутившись так, словно все это была наглая ложь.
— Вон отсюда, — коротко приказала она, — никаких денег больше не получишь.
— Слушай, — очень тихо сказал Моторин, — это серьезно. Его действительно убили. Может это связано с тем делом? Сначала «Карася» и его команду, теперь Корженевского, Может мы поменялись местами, и они теперь охотятся на нас?
— Не говори глупостей, — испугалась женщина, оглядываясь.
— И Макаров погиб, — словно сейчас вспомнил Моторин, — а может следующим будешь ты или я.
— Боишься? — презрение было явным.
— А ты не боишься? Скажи своим, пусть вытаскивают нас. Нужно уезжать, Элеонора Алексеевна; нужно срочно бежать. У меня в Казани уже было такое чувство. Тогда всех взяли, а я успел сбежать.
Женщина молчала.
— Скажи, пусть принесут водку, — осмелел Моторин. На этот раз она крикнула сторожу, попросив принести бутылку.
— Что будем делать? — спросил Моторин.
— Я поговорю, — подумав немного, ответила женщина, — но пока ничего не предпринимай.
— А чего я могу сам? Ты сказала, я передал. Я только почтовый ящик.
— А деньги ты получал как целое отделение связи, — съязвила она.
— А ты не дразнись. Деньги за свою кровь получал, за риск. Он того стоит.
Девушка-горничная принесла бутылку водки и две рюмки.
— Нужно было стакан, — пробормотал Моторин, — ладно. — Он налил сразу две рюмки, залпом опорожнив их. Затем спросил у хозяйки: