– Придется потратить.
– На что это? – подозрительно прищурилась подруга.
– На похороны Аиды. Все, я побежала, а ты придумывай правдоподобный предлог для семейной встречи, для пользы дела можешь даже сказать, что согласна выйти за Артура замуж. Говори все, что хочешь, лишь бы нам встретиться со всеми.
– Слушаюсь, товарищ генерал, – козырнула Таюха. – Успехов на журналистском поприще.
«Попище», а не «поприще», даже – «жопище», я бы сказала.
На улице собирался дождь, а я, разумеется, не захватила зонта, да и вышла еще в матерчатых тапочках, но какая это, в сущности, ерунда, в сравнении с тяготами жизни и таинствами смерти… не забыть бы купить чистую кассету к диктофону. У нас на двоих имелся отличный плоский, высокочувствительный диктофон, который легко можно было спрятать на шнурке под одеждой. Уже не раз эта безотказная машинка записывала случайные признания различных антиобщественных элементов, что служило потом прямым доказательством их вины.
На работу я опоздала на час двадцать. Открыв дверь в нашу редакцию, я увидела в предбаннике какую-то личность, приникшую к монитору компьютера. Надо же, я совсем забыла, что теперь у нас есть секретарь.
– Привет, Сена, – Петя поднял на меня горящий взор желтых беличьих глаз, – проходи скорее.
– А в чем дело?
– Станислав Станиславович велел отмечать все опоздания, чтобы потом вычитать из зарплаты.
Ах, он опять за свое… сын вампирши и оборотня.
– Я напишу, что ты пришла сегодня во время, – он покосился на закрытую дверь конякинского кабинета. – Иди.
– Спасибо, – прошептала я, проскальзывая в офис.
Бедный Петя, за это его непременно все возненавидят.
На мое появление особого внимания никто кроме Влада не обратил, все активно работали, порождая на свет очередной номер нашего чудовищного издания. Усевшись за стол, я включила компьютер, стараясь переключить мысли со смерти Аиды на темы статей, мне оставалось наваять еще два материала. Вот только о чем? Я смотрела в светящийся экран монитора, а перед глазами у меня было лицо Светланы Масляковой. Я видела ее только один раз в нашей же газете и понятия не имела, как она выглядит… выглядела в жизни. Не успели мы с ней встретиться и поговорить, не успели…
– Сена.
– Да?
Рядом стоял Влад с объемистым целлофановым пакетом.
– Вот.
– Что это?
– Белье. Кристально чистое.
– Хорошо, – я поставила пакет под стол. – Мерси за прачечные услуги.
– Ты чего такая хмурая?
– Да так, – отмахнулась я, – мыслей просто в голове нету, не знаю, какую еще мерзость придумать для родимой газеты.
– А у меня для тебя подарок есть, – смущенный Влад полез в карман рубашки и вынул маленький прозрачный пакетик. – Вот.