– Тройка пик! – сказал он и поднял верхнюю карту.
Оказалась тройка пик.
– Валет бубён! – объявил он и поднял сверху валета бубен.
Парни вытаращили глаза. Касильдо хмыкнул и сказал:
– Туз червей!
Карту он поднимать почему-то не стал. Это сделал за него один из боевиков. Оказался туз червей.
– Так-перетак, – ошеломлённо сказал парень. – Новая же совсем колода!..
– Касильдо, – после некоторой паузы сказал другой. – Гад буду, похоже, ты карты угадываешь…
– Точно, – отозвался первый. – Касильдо, мать твою…
‑ Касильдо, да ты без пяти минут миллионер!..
Касильдо как-то глупо ухмыльнулся и сказал:
– Похоже на то…
– Ну-ка, угадай следующую! – попросили его.
Касильдо тупо уставился на колоду. Колода, похоже, и впрямь была новая – засалиться рубашки карт не успели. Он ожидал, что какой-нибудь внутренний голос сейчас подскажет ему, какая карта лежит сверху, но внутренний голос молчал. Касильдо попытался вспомнить, как это с ним было минуту назад: говорил ему внутренний голос, какая карта там лежит, или он получал информацию каким-нибудь другим путём, и ни черта не вспомнил. Молодежь в предвкушении фокуса нетерпеливо перетаптывалась с ноги на ногу.
– Ну… это… – сказал Касильдо голосом, в котором уверенности не было ни на песо. – Семь… семь треф…
Боевики бросились к колоде одновременно. Верхняя карта оказалась вовсе даже дамой бубён. В сторожке стало тихо. Боевики смотрели на своего старшего товарища как два дня не жравшая собака смотрит на хозяина, который сует ей банку собачьих консервов, спьяну забыв её открыть.
‑ Дама… Нет, валет пик!
Карта была поднята и оказалась шестёркой бубён. Это совсем расстроило Касильдо.
‑ Туз червей! – объявил он.
‑ Касильдо, ‑ тихо сказал один из боевиков. – Туз червей уже был.
‑ Касильдо, ‑ встрял другой. – Может, тебе сознание расширить? Свернуть тебе la emboltura?
‑ Уйди, ‑ сказал Касильдо с ненавистью.
На этот раз он сосредотачивался долго – минут десять. Боевики молчали и старались не дышать.
– Ну? – сказал он себе в конце концов.
Однако перед тем как протянуть руку, он ещё минут пять прислушивался к себе наподобие женщины, беременной по первой ходке.
– Четыре бубён, – наконец, сказал он и снял карту.
Оказался крестовый туз. Касильдо в ярости разорвал карту на мелкие кусочки и швырнул эти кусочки на замусоренный пол сторожки.
‑ Да брось ты, Касильдо, так переживать, ‑ сказал один из sicarios, молодой парень из долины по имени Хосермо. ‑ Не везёт в картах, повезёт в любви, амиго. Недаром хефе на тебя баб ловит, как на живца. Брось ты эти карты, какой в них прок?