Наверное, она остановилась на этом острове ненадолго — ну, там подобрать сообщника или еще что-нибудь. А потом двинется дальше… надо немедленно оповестить полицию! Пока брюнетка не скрылась!
Но как я доберусь до полицейского участка? Ведь я не умею управлять машиной! И позвонить не могу — мобильный остался в гостинице… да и сигнала здесь, скорее всего, нет.
В глазах у меня закипают слезы: дура я, дура, дура, дура! Ведь предлагал же Димка научить меня водить!
Что ж, придется идти к дороге и голосовать.
Делаю несколько шагов… и останавливаюсь. Пытаюсь вспомнить, много ли видела машин по пути сюда, — две-три, не больше. Насколько я помню карту, в этой части полуострова селений нет.
В отчаянии валюсь на песок. Пока я буду мотаться за полицией, ненавистная брюнетка увезет моего жениха неизвестно куда. И убьет его, наверное… или соблазнит! Ведь мужики такие слабые: увидят смазливую бабенку и сразу пускают слюни, — отчаяние у меня сменяется злостью. Я представляю, как подкрадываюсь к гадине и, прежде чем та хватается за парализатор, вцепляюсь ей в волосы!..
Господи, на что я теряю драгоценное время?!
Я вскакиваю на ноги, пытаюсь оценить расстояние до острова — может, километр, а может, и все три: ориентиров нет, понять трудно. Ладно, разберемся — ведь я хорошая пловчиха, даже выступала за сборную МГУ… в любом случае выбора нет: если бежать за подмогой, брюнетка улизнет — и кто тогда спасет Димку?
Я подхожу к линии прибоя и пробую ногой воду.
Я открываю глаза и медленно, с усилием сажусь — в задницу впивается что-то острое. Внутри черепа бьют колокола… пытаюсь встать, но голова кружится, и я валюсь на бок.
Черт!.. Что со мной?!
Упираясь руками в битый кирпич, встаю на четвереньки. Справа от меня высятся развалины церкви, слеза — выгоревший сквер (от деревьев остались обугленные пеньки: видать, кто-то поработал огнеметом). Прямо по курсу я вижу кучу мусора и, на самой верхушке, муравья. Несколько секунд тупо разглядываю его… наконец понимаю: это — Чапай.
— Чапай! — зову я хрипло. — Иди сюда, насекомый!
Муравей подбегает и, негромко стрекоча, тычется мне в лицо.
Преодолевая головокружение, встаю, ощупываю череп. На лбу обнаруживается огромная шишка.
А где Нюта?..
С кряхтением сажусь на поваленный столб, закрываю глаза и массирую веки. Пытаюсь вспомнить… в голове мелькают лишь разрозненные картинки: вот мы с Серегой копаемся в развалинах музыкальной фабрики, вот находим почти не поврежденную арфу… нет, это было утром. Вот обмениваем арфу на мешок турнепса и двух копченых улиток… в памяти всплывают бородатые рожи крестьян и запах навоза — ага, это на Тамбовском рынке, ближе к вечеру, часов в пять.