А потом все можно будет быстро передать через Тома. Господи, как же он все время забывает! Ведь Тома уже нет, он уже просто не существует. Какого друга он потерял! Даже сегодня, сидя радом с сыном, он помнил о Томе. Как все это глупо и страшно, в который раз подумал Кемаль.
Подойдя к бару, он достал бутылку виски. Даже обычную водку он не покупал, опасаясь ненужного любопытства и подозрения в излишнем пристрастии. Плеснув в стакан виски, он прошел на кухню и добавил несколько кусочков льда. Виски он пил обычно неразбавленным, так напиток больше похож на водку. Он сидел за столом, когда в его кабинет вошла Марта. Она была в легком домашнем халате.
— Марк уже заснул, — сказала она.
— Хорошо, — кивнул он.
— Ты стал много пить, — сказала она, — раньше не позволял себе этого.
— Раньше я многого не позволял, Марта, — мрачно заметил он.
— Мы уедем через три дня.
— Вы же хотели остаться на неделю, — он по-прежнему не предлагал ей сесть. А она по-прежнему стояла в дверях. Слишком свежи были в памяти их постоянные скандалы и ссоры.
— Думаю, нам лучше уехать пораньше, — сказала она, уклоняясь от ответа.
Он посмотрел ей в глаза.
— Выпить хочешь?
Нужно было видеть ее изумленное лицо.
— Может, быть, — сказала она, входя в комнату.
Он налил виски во второй стакан. Сходил на кухню за льдом.
Она села в кресло напротив него. Взяла стакан.
— За тебя.
— За тебя, — как эхо повторил он.
— Как ты живешь, Кемаль? — спросила Марта. — Ты сегодня был какой-то не такой, как всегда.
— У меня неприятности, — проворчал он, не говорить же ей о смерти Тома.
— Бизнес?
— Да.
— Мой отец может тебе чем-то помочь?
— Нет.
— А я?
— Тоже нет.
— У тебя есть постоянная женщина?
Какой плавный переход, подумал он.
— У меня нет постоянной женщины, — ответил он почти честно.
Разве можно считать Сандру постоянной партнершой, подумал он.
— Но женщины у тебя были?
— Да, были.
Она помолчала. Потом с вызовом сказала:
— Ты не спрашиваешь, были ли мужчины у меня?
Он закрыл глаза. Сегодня это волновало его менее всего.
— У тебя были мужчины? — спросил он, выдавив из себя вопрос.
— А как ты думаешь? — горько спросила она. — Разве ты не знаешь моего отца? Он всегда говорил о репутации Саймингтонов. Разве в нашем Хьюстоне можно сделать что-нибудь такое? Об этом сразу будет говорить весь город. Нет, Кемаль, о нашей семье и так слишком много говорят после твоего отъезда. У меня никого не было.
— В этом тоже виноват я?
— Отчасти. Все знают, что я пока замужем и никто не решается ко мне подкатить.
— Ты хочешь оформить развод?
— Думаю, так будет лучше, — прямо сказала она.