— Миссис Лурье, мне абсолютно все равно, какое у вас положение и сколько вам лет. Я даже знаю, что меньше, чем мне. А я считаю себя до сих пор достаточно молодым человеком.
— Я не сказала, что я старая, — сразу парировала она.
— А я так и не говорил.
Официант принес еще два каких-то блюда и расставил перед ними.
Но они не смотрели на еду.
— Мне уже тридцать пять, — сказала Сандра, — мистер Кемаль, судя по активности моей дочери, я скоро могу стать бабушкой, — она нашла в себе силы усмехнуться, — думаю вы понимаете, что между нами ничего не может быть.
— Я собираюсь разводиться с Мартой, — внезапно сказал он, впервые четко осознавая, насколько назрела такая необходимость.
— Надеюсь, не из-за меня?
— Нет. У нас с ней не сложились отношения.
— И давно вы решили?
— Недавно.
Она взяла свой бокале вином.
— Наш разговор похож на некий торг, — сказала она, — но ничего не получится, мистер Кемаль. Вам нужно возвращаться в Хьюстон.
— У меня нет шансов?
— Ни единого. Благодарю вас, но… поймите меня правильно. Есть вещи, через которые я просто не могу переступать. Это не в моих правилах. А я не люблю нарушать собственных правил.
— Понимаю, — сказал он, — я все равно вернусь завтра в Техас. А сегодня можно пригласить вас на танец?
— Конечно, — она раздавила сигарету в пепельнице, — идемте танцевать.
И легко поднялась с места. Обед так и стоял нетронутым на столе. Они танцевали молча, несколько отстраненно друг от друга. Потом они говорили о качких-то незначительных вещах, но к главной теме своей встречи не возвращались. Через полтора часа, когда начало уже темнеть, она отвезла его в отель.
— Надеюсь, вы поняли правильно мои мотивы, мистер Кемаль, — невозмутимо сказала Сандра, глядя перед собой.
— Я постарался их понять, — вздохнул он, выхода из машины, — всего вам хорошего, Сандра.
— До свидания, мистер Кемаль.
Она уехала, не оглянувшись. Он стоял и смотрел, как ее автомобиль исчезает вдали. Потом повернулся и пошел в отель. Но в номер не поднялся. Зайдя в бар, он попросил налить ему двойную порцию виски. И когда бармен поставил перед ним стакан, он долго и мрачно смотрел на него. Затем, расплатившись, пошел наверх, так и не дотронувшись до виски.
В эту ночь Сандра не спала. Стоя у окна, она смотрела на звезды. Никто не мог видеть ее лица, но если бы даже увидел, никто бы не поверил увиденному. Она плакала. Нет, она плакала не из-за приехавшего симпатичного незнакомца, оказавшегося мужем ее подруги. Она плакала, вспоминая собственного мужа, так нелепо погибшего два года назад. Ей казалось, что сегодня она впервые изменила памяти покойного супруга, словно они с Кемалем сделали сегодня нечто недостойное, позорящее их обоих.