– Это спальня мастера?
– Да. Но вы, конечно, сами разберетесь, где вам будет удобнее спать.
– Наверное, вам тяжело приезжать сюда. Ведь все здесь напоминает о нем, – сказал Пол, когда они спускались вниз по лестнице, Мэри ничего не ответила. Она взглянула на холодный почерневший камин, потом в сторону кабинета Рэндела.
– Извините, я не хотел будить ваших воспоминаний. Мэри собралась уходить. Она пожелала Полу хорошо устроиться и вышла. Пол смотрел ей вслед. Она сбежала по ступенькам крыльца и своей быстрой, энергичной походкой направилась к машине, ни разу не обернувшись назад.
Пол снова стал ходить из комнаты в комнату. В доме Рэндела Элиота пахло сыростью и ветхостью – старое дерево дома начинало гнить, а обивка мебели и драпировки обветшали. Он сел за стол в кабинете Рэндела и уставился на полупустые книжные полки и потрескавшуюся обивку кресла, из трещин которой местами торчали грязные лохмотья.
Потом он стал распаковывать вещи, заставлять полки книгами и вешать одежду в шкаф Рэндела. Он заметил, что иногда непроизвольно начинает ходить на цыпочках и прислушиваться.
Покончив с этим, он вышел из дома и закрыл за собой массивные двери. Настало время ужина. Весеннее солнце все еще освещало сад Мэри, когда он подъехал к ее дому. Он увидел ее в саду среди распустившихся тюльпанов, которые кивали бутонами на легком ветру. Вдоль дорожки выстроились нежные нарциссы, раскрыв свои желтые лепестки навстречу заходящему солнцу. В воздухе стоял острый запах гиацинтов, букет которых Мэри держала в руках.
– Как вам нравится мой новый сад?
– Чудесно! – восхищенно признался Пол. – А как насчет того, чтобы поужинать на внутреннем дворике?
Вместо ответа Мэри процитировала строчку из стихотворения Суинберна, где говорилось, что зима ушла, уступив место весне. Пол продолжил это стихотворение, потом подхватила Мэри. Они направились к дому. В гараже, через который лежал путь в дом, стоял полумрак – только полосы света пробивались через щели в двери и стене. Они стояли близко друг от друга, и Полу стоило слегка протянуть руку, чтобы дотронуться до нее. Он видел, как лучатся счастьем ее глаза, а влажные губы шепчут стихи. Запах гиацинтов в ее руках наполнил гараж, где пахло бензином и торфом.
Потом они внезапно замолчали. Мэри подошла к двери дома, и оттуда раздался ее веселый смех.
– Вы, как и я, любите запоминать стихи, – сказал Пол, следуя за ней. Они вошли в дом, и в свете солнца очарование полумрака растаяло, как дым.
– Обычно я запоминал стихи, когда работал в поле. Вокруг никого не было, я клал книгу на руль трактора и часами громко читал стихи, пока не запоминал их наизусть.