– Пожалуйста… проходите… здравствуйте… – мямлит, путаясь в словах, Вера.
В строгом черном платье она смотрится превосходно, будто с обложки журнала. Только испуганные глазищи на пол-лица – словно у абитуриентки перед первым экзаменом. Но и мои старики малость взволнованы. Отец долго трясет Верину руку, после неловко всовывает торт и три хрупкие розовые гвоздички. Вера и то и другое прижимает к груди. Я пытаюсь отнять презенты, но напрасно стараюсь. Вера к ним будто приклеилась. Мама сдержанно роняет избитые вежливые фразы о чудесном солнечном дне и переполненном метро. Вера энергично кивает, на ее щеках рдеют лихорадочные пятна.
– Замечательный у вас район, – старательно поддерживает разговор отец. – Парк рядом.
– Да, парк…
– А дома какие красивые строят!
– Да, – соглашается Вера, – дорогие.
Я, наконец, высвобождаю торт и надломленные гвоздики из судорожных Вериных объятий. Мы заходим в комнату.
– Какая у вас чистота… – одобрительно оглядывается мама. – Слава сказал, вы в детском саду работаете. В группе, наверно, все блестит. Вы там сами убираете?
– Вообще-то у нас нянечки… Но я в своей группе сама. Мне нетрудно. А двести рублей тоже не лишние…
В маминых глазах мелькает одобрение. В этот момент появляется Мишка. Повисает тишина.
– Ну, здравствуй, гимназист, – бодро приветствует его мой отец. – Это тебе. – И протягивает пенал с пестрым мотоциклом на крышке. – Учись на пятерки. Обещаешь?
– Спасибо, – с достоинством отвечает Михаил. – Обещаю. А почему вы так долго не приезжали? В Америке были?
– Почему в Америке? – поднимает брови мама.
– Извини, – серьезно отвечает отец. – Теперь будем часто видеться. Если, конечно, пригласишь.
Мама разглядывает Мишкины рисунки на стене.
– Это ты сам рисовал?
– Сам, а кто же? – удивляется в ответ Михаил. – Я еще крепость сделал из конструктора. Огромную. С башенками, бойницами, как настоящую. Только мама попросила ее разобрать. Она мешала пылесосить.
За спиной моих родителей Вера делает Мишке страшные глаза.
– Слава, когда был маленьким, тоже обожал строить, – согласно кивает мама. – Однажды, когда мы были в Крыму, они с отцом соорудили большущий замок из песка. Ты, наверно, не помнишь, Слава?
– Я помню.
– Неужели? – Мама недоверчиво качает головой. – Тебе тогда было лет пять или шесть…
– Ты еще сказала: «Ничто не вечно».
– Я так сказала? – удивляется мама. – Честное слово, не помню.
– А я помню.
В неловкой тишине все снова глазеют друг на друга. Я начинаю жалеть, что затеял дурацкие смотрины. Вера была права, все это совершенно ни к чему.
– Я же не познакомил вас с Дуней! – всплескивает ладошками Мишка.