— Все равно… Надо что-то делать. В милицию написать, понимаешь!
— Не имеет смысла. Мне нечего им сказать — доказательств нет, следов нет.
— А если они найдут отпечатки пальцев?
— Ну у него же хватило ума вести себя словно невидимке, так почему он должен быть тупым идиотом и хвататься за все без перчаток? Нет, пока заявление подавать рано.
— То есть, надо ждать до тех пор, пока он что-нибудь с тобой не сделает?.. — проворчала я.
Таня пожала плечами, пряча глаза. Она боялась.
— Извини, что не предупредила. Вчера было не до того, а утром ты спала.
Надо было, по крайней мере, тебя разбудить, чтобы ты закрылась изнутри на засов.
— Слушай, а если замки сменить?
— Сменю. Только сейчас денег нет.
— А зачем он приходит? Как думаешь?
— Наверное, он просто больной, раз ему нравится приходить и слоняться из угла в угол. Кради он у меня вещи, я бы не боялась обычного вора и давно бы написала заявление. Но тут совершенно другая ситуация. Этот ублюдок наверняка заглядывал в шкафы, трогал одежду, нюхал, мял пальцами… А как ему удается не наследить, приходя с улицы… ума не приложу.
— Тань, перестань, не то меня затошнит, — сказала я.
Она мотнула головой, не соглашаясь. Ей надо было выговориться.
— Представь, этот мужик… трогал нижнее белье, которое я ношу! Еще хуже, если он знает, кто я такая, а значит, может специально издеваться надо мной. Он лежал на моей кровати, спускал в ванну, куда я сажусь!..
Таня редко теряла самообладание настолько сильно, ее голос стал визгливым, высоким, словно у ребенка, который капризничает.
— Тогда этот тот, кого ты могла знать, — предположила я.
— Ерунда. Не обязательно. Если каждый мужик, которого я отшила, начнет мне мстить, придется переселиться на Марс.
— А соседи никого постороннего не видели? Ты спрашивала?
— Нет. Я не знакома с теми, кто живет выше и ниже. А на моей площадке вообще ни с кем не разговариваю, тут, в основном, старухи, они знают про меня… старухи всегда знают. — Таня усмехнулась. У нее хорошо получалось приходить в норму, быстро остывать после вспышек гнева или успокаиваться после истерик. Либо, подумала я, она обладает искусством прятать свои чувства в такой дальний глухой чулан в своей голове, что оттуда им нелегко вернуться обратно.
— Но можно же придумать нечто посерьезней волосков а-ля Джеймс Бонд?
— Например?
— Ну, я не беру в расчет видеокамеры и микрофоны. Это могли бы сделать люди из детективного агентства, но нужны деньги. Боюсь, даже если мы скинемся, нам не хватит.
— Точно.
Я оглядела комнату, надеясь, что меня посетит вдохновение.