— Выпейте, Александр Михайлович, — сказал он, — это только первый раунд. Борьба еще не закончена.
Тот оттолкнул руку адвоката. Он задыхался, — словно ему не хватало воздуха. Расстегнул первые три пуговицы на рубашке, развязал и отшвырнул в сторону галстук.
— Черт возьми! — прохрипел он, не глядя на Дронго. — Мне действительно стоило с ними договориться! Нельзя было разрешать демонстрацию этой пленки! Нельзя! Я ошибся, что поверил вам. Теперь я разорен. Мало того, я для всех преступник.
Глядя на свои кульбиты в постели, он качался из стороны в сторону.
— Как я мог вам поверить, — почти стонал он, по-прежнему не глядя на Дронго.
— Потерпите, — холодно сказал тот, — все только начинается. Тем ощутимее будет наш контрудар.
— Ее же видят все наши служащие, все мои друзья, все знакомые, — застонал, вскакивая с места Александр Михайлович, — или вас они тоже купили? Как вы могли разрешить такое? Вы нарочно заманили меня в Москву, — добавил он срывающимся от ярости голосом, — теперь меня не выпустят из России. Меня арестуют прямо в аэропорту. И моя жена. Ей, наверняка покажут эту пленку. Господи, как я мог вам довериться…
— Успокойтесь, — крикнул Дронго, вставая с дивана и толкая бизнесмена в кресло, — я же вам сказал, что беру всю ответственность на себя. Успокойтесь и смотрите телевизор. Это только начало. Вы увидите продолжение фильма.
— Какое продолжение, — упал в свое кресло Александр Михайлович, — все кончено. Я труп. Никто не подаст мне руки. Я разорен. Они закроют компанию. Меня посадят в тюрьму. Я не смогу доказать, что пленка подделана.
— Может, вам лучше не смотреть? — предложил Федосеев.
— Нет, — упрямо сказал Александр Михайлович, — я должен досидеть до конца.
Он был сильным человеком. И упрямым. Именно эти качества приносили ему успех в том нелегком деле, которое теперь и в России называлось бизнесом. В отличие от всего мира, раньше в него вкладывали неоднозначный смысл — от мошенничества до организации убийств, от сокрытия налогов до лжесвидетельства, от коррупции до предательства. Заниматься бизнесом в России в девяностых годах — означало иметь надежную государственную «крышу», хорошие связи с преступным миром, устойчивую психику и стремление к успеху любой ценой. Заниматься крупным бизнесом означало быть готовым на любое преступление, на любую сделку во имя большой прибыли.
Наконец на пленке закончились эротические сцены и вновь явившийся в кадре ведущий с нехорошей улыбкой пояснил, что подобные нравы характерны для политической элиты страны, которая представлена компанией Александра Михайловича.