— Вот именно, «кто-то», — зло сказал Мясников. — Знал еще один человек, который мог быть очень заинтересован в том, чтобы Кондаков не долетел до Цюриха. И знаешь кто?
— Знаю, — сделав усилие мускулами лица, Потапов улыбнулся.
— Откуда? — удивился Мясников.
— Догадался. — Потапенко взял со стола карандаш, листок бумаги, написал имя и фамилию: «Рашид Касимов». Мясников прочел, нахмурился еще сильнее и кивнул. Потапенко достал зажигалку, щелкнул, поднес ее к бумаге. Потом несколько секунд следил, как она горела. Лишь когда в пепельнице остался только пепел, тяжело поднялся с кресла. — У меня в отделе не было ни одного случая предательства. Ни одного прокола. Знаешь почему?
Мясников угрюмо молчал.
— Потому, что я никому не верил, — закончил Потапенко. — Ты не беспокойся. Мы уже принимаем меры. Я свою зарплату привык отрабатывать. Наши завтрашние курьеры уже под наблюдением моих ребят.
— Каких ребят? — не понял банкир.
— Надежных, — многозначительно сказал начальник службы безопасности. — Думаю, что в отличие от Кондакова они долетят до Цюриха в большей сохранности. Вы сказали «нашему другу», кто именно летит в Цюрих?
— Сказал, — нехотя сознался Мясников.
— Тогда все правильно. Если сегодня что-нибудь случится, мы уже можем не сомневаться. В любом случае это будут его люди. Сегодня до утра мы все узнаем.
Мясников молчал. Он думал, какими финансовыми потрясениями для банка может обернуться его окончательный разрыв с таким важным для любого финансиста клиентом, как Рашид Касимов.
А Мальчиков ехал к себе домой в вагоне метро и размышлял о завтрашней срочной командировке в Швейцарию. Он не любил автомобилей и, хотя купил почти новенький «БМВ», предпочел отдать его сыну, по-прежнему продолжая пользоваться привычным для него московским метро.
Привыкший к магии цифр и отчетов, он был по натуре несколько рассеянным человеком, поэтому не замечал окружавших его в вагоне метро людей. Для него все они были размытой толпой, в которой он не выделял ни выражений на лицах пассажиров, ни каких-либо других особенностей, пока кто-то из знакомых не окликал его. Вот и сейчас, находясь почти в пустом вагоне, он не обратил внимания на двух парней, успевших проскочить в двери следом за ним и пристроившихся почти рядом.
Доехав до нужной ему станции, он забрал свой старый портфель, с которым почти никогда не расставался, и вышел из вагона, снова не заметив, что двое незнакомцев последовали за ним. Он устало пошел к эскалатору. В это время на станции почти не бывало людей. Район города был типичный спальный. Он встал на эскалатор, вынул из кармана платок. В метро срабатывал какой-то неведомый ему принцип вентиляции. Когда станция была переполнена людьми и на эскалаторе не бывало места даже для его портфеля, он чувствовал себя уверенно и воздуха хватало. А вот когда оставался почти один в большом пространстве станции, он начинал задыхаться, сильно кашляя; он вытер платком лицо и нерешительно сделал несколько шагов вверх, словно собираясь ускорить движение эскалатора.