Камера была хороша! Размером с пачку сигарет, аккумулятором на сутки работы и он-лайновой передачей данных через спутник в любую точку Земли. Подобные устройства можно иметь только по специальному разрешению. У меня его не было, зато был замечательный тайник, устроенный прямо под стулом собственной секретарши. Почему Оруэлл не осуждает то, что я приготовил для Отморозка? Ведь это гораздо хуже, чем для нее! Не понимаю.
Я вынул из кармана носитель с компроматом на секретаршу и опустил его на дно тайника. Ключ оставлю сегодня на вахте. С запиской для Желтопузого. Каждый должен отвечать за свои поступки.
Оруэлл — это моя совесть.
Я знаю, чем Она отличается от Отморозка.
У нее есть ребенок.
Маленький ублюдок, оформленный по подложным документам на сестру.
Мраморная плита встала в пазы, но как-то неровно, неправильно, наперекос. Вынул, внимательно осмотрел, снова вставил — плита упрямо не хотела опускаться вниз.
Что за черт? Надавил сильнее, занервничал, вот-вот должна вернуться секретарша… Положил камеру в карман, вставил плиту еще раз, тяжело дыша поднялся на ноги и наступил. Не идет, не хочет! Торопливо сбегал в свой кабинет, принес какую-то тряпку, тщательно протер пазы — плита скользнула вниз, и на полпути ее окончательно заклинило. Ну почему именно сейчас?! Просунул обе руки в щель, рванул на себя — бесполезно.
На мониторе замигал зеленый огонек — установленный в коридоре датчик сообщал, что кто-то приближается к нашей двери.
У нее есть ребенок.
Маленький ублюдок, которого она скрывает.
Возможно, так пожелал Бог…
Неестественно медленно для стремительно летящего момента, я взял в руку электронный ключ, просунул его в щель между плитой и тайником и разжал пальцы. Если сейчас плита станет на место, тайны моей секретарши будут похоронена под ней навечно. Послышался шум отъезжающей входной двери, одновременно с этим я встал обеими ногами на плиту, подпрыгнул и… плита с треском упала вниз. Тайник захлопнулся. В кабинет вошла секретарша и в недоумении уставилась на меня.
«Оруэлл прав», — подумал я.
Нельзя вершить правосудие из мести.
Подошел к секретарше, забрал из рук подписанные лимиты и направился в свой кабинет.
Не взлетит тот,
кто утратил сомненья,
разбившись о небо.
Шорох страниц
разбудит птенца,
в опустевшем гнезде.
Вторая клиентка жила неподалеку от Сванидзе. Старуха семидесяти трех лет, Дина Нургалиева. Трудно было понять, как она сумела доковылять до столь преклонного возраста. Вероятно, нашлись особые заслуги перед чинократами. Мало кто доживал до таких лет, но еще меньше — после семидесяти получали полную пенсию, запас химического минимума, электро- и теплоэнергии. А у старухи все это было. Черный Ягуар не стал торопить событий и лезть в квартиру, пока не разобрался, что к чему. Любая работа должна прежде всего совершаться в голове. Руки и ноги успеют свое дело сделать.