Мы уже говорили, что в этой стране, где власть правительственных агентов бессильна, и потому никакого надзора не существует, путешествие в пять-шесть миль — а пуэбло Сан-Хосе отстояло от Гуаймаса именно на такое расстояние — представлялось очень серьезным и требовало особых мер предосторожности. В любой момент мог показаться неприятель, с которым, может быть, придется вступить в борьбу, будь то индейские шайки или дикие звери. И те и другие были слишком многочисленны, отважны, кровожадны и быстры, так что довериться одной только быстроте лошади было, по меньшей мере, неразумно.
Уже отъехали довольно далеко от Гуаймаса. Его белые дома остались далеко за легкими, чуть заметными отлогими неровностями почвы. Капатас 21 в это время покинул свое место во главе каравана и подскакал галопом к паланкину, рядом с которым был дон Сильва.
— Ну, Блаз, что нового? Ты заметил впереди что-либо неладное?
— Ничего, сеньор, — отвечал капатас, — все идет отлично. Не более чем через час мы будем в ранчо.
— Зачем же ты так мчался ко мне?
— О, сеньор, пустяки. Мне пришла в голову одна мысль, которой я хотел бы поделиться с вами.
— Ага! — сказал дон Сильва. — Так в чем же дело, мой милый?
— Посмотрите, сеньор, — отвечал капатас, протягивая руку по направлению к юго-западу.
— Что это значит? Да там огонь, если я не ошибаюсь!
— Правда, сеньор, это огонь. Посмотрите теперь сюда.
И он указал на юго-восток.
— А вот и другой! Какой черт зажег там эти костры, с какой целью развели их на холмах?
— О! Все очень просто, сеньор.
— Ты полагаешь, друг мой? Ну, так объясни же мне.
— Я это и хочу сделать. Вот тот, — и он указал на первый костер, — разведен на холме, называемом Серро-дель-Гиганте.
— Верно.
— А этот, — продолжал капатас, указывая теперь на второй костер, — на холме Серро-де-Сан-Ксавье.
— Да, похоже.
— Я уверен в этом.
— Ну?
— Ну, костер не загорится сам собой, а в такую жару едва ли кому придет мысль разводить костер на горе…
— И ты заключаешь отсюда?..
— Я заключаю, что эти костры разведены индейцами или грабителями, которые узнали о нашем отъезде.
— Ну, ну! Звучит правдоподобно, друг мой, продолжай свое объяснение, оно крайне интересует меня.
Капатас дона Сильвы был здоровенный мужчина лет сорока, геркулесовского сложения, душой и телом беззаветно преданный своему господину, который во всем доверял ему. Услышав благосклонную речь асиендадо, этот достойный человек нагнулся вперед с улыбкой удовольствия.
— О! Теперь мне осталось сказать пустяки, — докончил он, — по этому сигналу мошенники, вероятно, хотят дать знать своим товарищам, что дон Сильва де Торрес покинул Гуаймас и направляется в пуэбло Сан-Хосе.