Вот и я прошу лишь небольшой отсрочки. Если ничего не получится, мы аннулируем брак. Но прежде давай попробуем еще раз. А вдруг ты все-таки сумеешь полюбить меня?
— Но я и так… — пролепетала она, до сих пор не в силах поверить в реальность происходящего.
— Ты вправе считать меня сумасшедшим, но… — Гаррет осекся. Слегка сдвинул брови. — Что «и так»? Любишь?
— Конечно.
— Но ты… Черт! — Он откинул прилипшие ко лбу волосы. — Ты ни разу мне об этом не говорила!
— Ты не велел. Ты более чем строго, раз и навсегда запретил мне влюбляться в тебя.
— Должно быть, я сам не знал, что говорил.
— Ах, вот как? Значит, впредь я не должна верить ни одному твоему слову?
— Должна. — Гаррет улыбнулся ей чуть дрожащими губами, заглянул в глаза. — Кое-чему ты просто обязана поверить. Например, тому, что мне без тебя плохо, что я не могу ни спать, ни работать, ни думать ни о чем, кроме как о том, чтоб ты вернулась. Что я закрываю глаза и вижу тебя, что ты мерещишься мне в каждой встречной женщине, что мне ничего на свете не надо лишь бы изо дня в день, всю жизнь просыпаться рядом с тобой и видеть тебя повсюду — дома, на улице, на службе, в глазах наших детей… Вот то немногое, чему ты определенно можешь поверить.
— Немногое! — выдохнула она. — Но ведь это, пожалуй, все…
— Не все. Я еще хотел тебе сказать, что никогда не испытывал такой близости. Ты стала моей частицей, о которой я прежде не подозревал и без которой теперь не могу дышать. — Он помолчал, не отводя от нее взгляда. — И еще, Си Джей, ты должна знать, что я ужасно боюсь тебя. Мне всегда казалось, что такая привязанность к женщине чревата неминуемой бедой.
Когда я подписывал договор с Берти, то думал, что застрахован от этого. И целый месяц пытался убедить себя в том, что самое разумное — порвать с тобой. А вот не могу. Слишком далеко все зашло. Я не хочу тебя терять, только и всего.
Она не знала, что ему ответить, не находила нужных слов. Наконец с трудом выговорила:
— Так, значит… мы останемся мужем и женой?
— На всю жизнь. — Гаррет взял ее лицо в ладони. — Я хочу быть твоим мужем не ради того, чтобы угодить Берти, а потому что я… — Си Джей видела, как он борется с собой, пытаясь произнести те самые слова, настолько привычные, что застревают в горле, — не могу без тебя.
Не прогоняй меня, пожалуйста! Дай хотя бы надежду…
— Я люблю тебя. — Она привстала на цыпочки и дотянулась губами до его непросохшей щеки.
— Это не просто слова, правда? Вообще-то я надеялся когда-нибудь услышать их от тебя, но не верил, что они выйдут за рамки твоей роли.