В пять часов белый фургон с надписью «не мыть» снова появился на Стар-стрит. Из него вышел мужчина и быстро пробежал по улице, Инес не успела его рассмотреть.
На улице постоянно мелькали дорожные инспектора, но когда этот фургон появлялся здесь, они все куда-то исчезали. За фургоном припарковался бирюзовый «ягуар».
– Это Мортон, – сказала Зейнаб. – Что-то он рано, я же сказала – в половину!
Последние полчаса она сидела на стуле из красного дерева и розового бархата перед зеркалом, которое называла «своим», и освежала лицо после рабочего дня – расчесывалась, подкрашивалась хитрыми приспособлениями: карандашом для губ и гелем для век Она выкрасила ногти в переливчато-фиолетовый цвет. Сбросила сандалии, в которых работала, надела туфли на четырехдюймовых каблуках, и посеменила к двери. Только потом повернулась к Инес.
– Можно я уже пойду? В машине у Мортона шампанское во льду, и он собирается обсудить планы насчет свадьбы.
– Иди давай с глаз долой, – рассмеялась Инес. – Но как ты будешь выпутываться из этого – я не представляю.
Она заметила, что на руке, которой Зейнаб придерживала дверь, вместо кольца для помолвки, подаренного Роули, красовалось уже колечко Мортона, с бриллиантом величиной с ноготь. Как тут не засмеешься.
Оставшись одна, она подождала до шести и заперла входную дверь. Сегодня в магазин заходило много народу, но с одиннадцати утра никто ничего не купил.
Повернув дверную табличку на «закрыто», она с удовольствием проследила, как Людмила и Фредди перешли улицу, подошли к двери, посмотрели и сдались после того, как Фредди два раза безуспешно повернул дверную ручку.
Людмиле пришлось порыться в своей бархатной сумочке, отыскать ключи и открыть дверь для квартирантов.
Магазин показался Инес неухоженным и пыльным, несмотря на каждодневные старания Зейнаб, орудующей перьевой кисточкой.
Инес достала чистую тряпку, очищающий спрей и принялась за работу. В этих четырех стенах, должно быть, лежат даже не сотни, а тысячи мелочей, и каждая притягивает пыль, как магнит железную стружку. Инес работала методично: сначала поднимала вазы, часы, бокалы и рамы для картин, потом протирала подносы, на которых все это стояло. Затем аккуратно расставляла все по местам и переходила к следующему столику или шкафу.
Как всегда за этим занятием, она удивлялась количеству мелких вещиц, которые вдруг появлялись непонятно откуда, и она не могла вспомнить, видела ли их раньше. Она должна была их видеть, ведь в магазин ничего не поступало без ее ведома, и каждая вещь заносилась в каталог. И правда, на обратной стороне такой незнакомой с виду ароматической бутылочки стоял номер, и на египетской кошке с кольцами в ушах тоже стоял номер, но она не могла вспомнить, откуда эти вещи и кто их прежний хозяин.