Фред напряженно размышлял, пытался понять.
— Любопытно, что напротив разгуливает и инспектор Лоньон.
— Почему Кузнечик «У Франсиса»?
— Не объяснил. Насколько я понял, из-за какого-то Филиппа. Кузнечик знает всех гомиков квартала, я даже думал, что он сам такой. А может, — конечно, между нами — балуется наркотиками. Уверен, вы этим не воспользуетесь, и, клянусь, в моем заведении этого никогда не будет.
— Филипп частенько захаживает к «Франсису»?
— Судя по всему, да. Может, Кузнечик знает больше.
— И все-таки не ясно, почему он там оказался.
— Ладно, скажу, коли вы еще не догадались. Но имейте в виду: это его идея. Он думает, что нам выгодно помочь вам: услуга за услугу — при случае и вы будете сговорчивее. В нашем деле надо ладить со всеми. Впрочем, кажется, не только он идет по следу — там же крутится Лоньон.
Мегрэ и ухом не повел. Фред удивился:
— Вы туда не пойдете? — И добавил:
— Понял. Вам звонят сюда, и вы не можете уйти. — Мегрэ направился к телефону.
— Торранс? У тебя есть кто-нибудь под рукой? Трое? Хорошо! Отправь их на площадь Тертр. Пусть понаблюдают за бистро «У Франсиса». Попроси восемнадцатый округ послать им подкрепление… Нет, точно не знаю. Буду здесь.
Теперь, не решаясь покинуть «Пикреттс», он сожалел, что избрал это заведение своим штабом.
Зазвонил телефон. Опять Лапуэнт.
— Ничего не могу понять, шеф. Вот уже полчаса он кружит по Монмартру. Неужели подозревает, что за ним следят, и пытается оторваться? Зашел в кафе на улице Лепик, потом спустился к площади Бланш, заглянул в две пивнушки. Снова вернулся на Лепик. Забрел в какой-то дом на улице Толозе; там, во дворе, мастерская, в ней живет старушенция, бывшая певичка из кафешантана.
— Наркоманка?
— Да. Жакен поговорил с ней после ухода Филиппа. Она еще хуже графини. Пьяница. Расхохоталась и стала уверять, что, мол, не смогла дать ему то, чего он искал.
— Только этого не хватало! Где он сейчас?
— Ест яйца вкрутую в баре на улице Толозе. Дождь льет как из ведра. Все нормально.
— Возможно, он отправится на площадь Тертр.
— Недавно мы подошли туда, но он вдруг повернул назад. Надеюсь, все-таки решится. У меня ноги окоченели.
Роза с новенькой убирали со стола. Фред сходил за бутылкой коньяка и, пока подавали кофе, наполнил две рюмки.
— Пора переодеваться, — сказал он. — Я вас не гоню. Будьте как дома. Ваше здоровье.
— Вам не приходила мысль, что Кузнечик знает Оскара?
— Ну и дела! Только что подумал об этом.
— Днем он всегда на скачках, не так ли?
— И вполне вероятно, что человек вроде Оскара, которому нечего делать, проводит время там же. Вы это хотите сказать?