Генерал-майор Лукьянов в это время находился в 164-м артполку. Я сразу же позвонил в полк, но оттуда мне сообщили, что комдив убыл в штаб дивизии.
Понимая необходимость обеспечения штаба связью и не получив разрешения свыше, так как начальник связи дивизии Куликов в это время находился в штабе армии, я самостоятельно отдал приказ организовать узел связи на новом месте. В это время штаб дивизии уже отошел в тыл на шесть километров и расположился около овинов.
В полках сразу же узнали от связистов, что штаб дивизии снялся и отошел назад. В спешке штаб дивизии не предупредил о своем перемещении штабы полков, которые засыпали запросами узел связи. Так что ввиду отсутствия офицеров штаба мне пришлось лично вести переговоры с командирами 200-го и 261 — го стрелковых полков. Последних я успокоил, сообщив им, что никаких изменений в обстановке не произошло, и если начальник штаба дивизии самовольно отвел штаб в тыл, то, по всей вероятности, получит за это строгое взыскание.
Пока я вел переговоры с 200-м и 261 — м стрелковыми полками, командир 13-го стрелкового полка подполковник Коженков Ф.Ф. самовольно отвел свой полк назад, заняв более выгодный рубеж обороны в 2,5 километрах от линии фронта. Находясь на правом фланге дивизии и не чувствуя локтя соседа справа, так как в тот момент у нас не было сплошной линии фронта, Коженков решил, что на новом рубеже ему будет удобнее держать оборону. Я был в очень хороших отношениях с Коженковым и прямо сказал ему, что, если он не вернет полк на прежние позиции, его расстреляют за трусость и самовольство. После некоторого раздумья до подполковника, как говорится, дошло, и он вернул свой полк на передовую. Приходится лишь удивляться, что в дневное время фашисты не заметили перемещений полка и не воспользовались этим благоприятным моментом. Возможно, у них просто не хватало сил или удержание дороги имело для них большее значение, чем наступление.
Наконец прибыл из 164-го артполка командир дивизии. К его удивлению, штаба дивизии на месте не оказалось. На прежнем месте Лукьянов застал лишь узел связи в большой палатке, лошадь с ездовым и меня. В ответ на вопрос генерала, куда подевался штаб, я подробно рассказал ему, что произошло. Сообщил о решении начальника штаба, его конфликте с майором Обориным. Умолчал только о перемещениях 13-го стрелкового полка. Мой рассказ сильно поразил Лукьянова, он густо покраснел и задумался. Потом спросил, что мне известно о полках, я ответил, что положение не изменилось. Затем я доложил комдиву о готовности узла связи на новом месте и попросил разрешения снять теперь уже не нужный дублирующий узел связи. Получив от него согласие, приступил к его свертыванию, а командир дивизии в сопровождении ординарца верхом уехал к овинам, где теперь находился штаб 2-й стрелковой дивизии.