— Возьмите и уходите.
Дронго уже ничто не могло удивить. Он попытался усмехнуться и не смог, болели разбитые губы. Он потрогал правый передний зуб. Кажется, кулак Мамонтова оставил даже более яркую память, чем он предполагал. Дронго протянул руку, забрал документы и тяжело поднялся. Он был весь в крови и грязи. Документы наконец были у него.
— Уходите, — повторил офицер.
— Нет, — возразил Дронго, — я не могу выйти в таком виде. Меня сразу арестуют. Вызовите машину «Скорой помощи», скажите им, что я пострадал при взрыве. Мы выйдем с вами в вестибюль.
Офицер промолчал. Он снова выбирал приемлемый вариант. Наконец сказал:
— Ладно, пойдем вместе.
Дронго оперся о стенку. Болела правая сторона тела. Может, у него сломано ребро? Он посмотрел на Мамонтова.
— Еще живой, — сказал он. — Как быть с ним?
Офицер отвернулся, ничего не сказав. Видимо, документ, прочитанный им, оказал на него шокирующее воздействие.
Дронго подобрал пистолет офицера и протянул его, возвращая владельцу. Тот, взяв оружие и уже не колеблясь, протянул Дронго его пистолет, тот самый, который был отобран у лже-Светловой. Они вышли из туалета и пошли к вестибюлю. Дронго подумал, что в этот раз ему повезло. И снова попытался улыбнуться. И опять улыбка отозвалась мучительной болью по всему телу.
Идти мимо дежурного в тот раз было нельзя. Они вышли с другой стороны здания на привокзальную площадь. Проходившие мимо люди огорченно кивали, считая, что перед ними жертва взрыва. Офицер подозвал одну из машин частников.
— У вас есть деньги? — спросил он у Дронго.
— Есть, — кивнул тот.
— Уезжайте!
Дронго тяжело забрался в машину.
— Ты мне все чехлы перепачкаешь, — огорченно сказал частник.
— Ничего, — улыбнулся кровавым ртом Дронго, — я тебе все оплачу.
Он посмотрел на стоявшего рядом офицера.
— Как ваша фамилия?
— Майор Дмитриев, — ответил офицер.
— Спасибо вам, майор Дмитриев, — сказал он на прощание, когда машина уже тронулась с места.
— Куда едем? — спросил водитель.
— Сначала в больницу, — устало выдохнул Дронго, закрывая глаза.
Теперь документы были у него в кармане.
Министр иностранных дел внимательно читал документы. Он сразу понял, какой взрывной силой обладают эти смятые, грязные листки бумаги. Вчитываясь в каждую строчку, он отчетливо представлял, какой именно скандал разгорится, если документы будут опубликованы. Или даже просто сведения о них просочатся куда-нибудь.
Закончив читать, он поднял глаза на сидевшего перед ним человека. Во взгляде министра было нечто зловещее и пустое одновременно. Он был в своем любимом полосатом костюме и несколько старомодном галстуке.