– Вы должны хорошо его знать.
– Прошу прощения?
– Миз Чандлер, в этом нет необходимости, – сказал судья Кейес еще до того, как Белк успел встать.
– Да, ваша честь. Вычеркните это. После собеседования вам разрешили вернуться на службу – на новое место службы в Голливуд, я права?
– Да, правы.
– Верно ли, что это всего-навсего пустая формальность? Что психиатр никогда не запрещает полицейским вернуться к работе?
– На первый вопрос я отвечу «нет». Ответа на второй я не знаю.
– Ну, тогда давайте сформулируем это по-другому. Вы когда-нибудь слышали, чтобы полицейского после собеседования с психиатром не допустили к работе?
– Нет, не слышал. Считается, что все это строго конфиденциально, так что я сомневаюсь, чтобы кто-то мог узнать что-нибудь в этом роде.
– Будьте добры прочитать последний абзац раздела «Выводы», который лежит перед вами.
– Да, конечно.
Он взял в руки листок и начал читать. Про себя.
– Читайте вслух, детектив Босх, – раздраженно сказала она. – Я считала, что это и так ясно.
– Простите. Здесь сказано: «Благодаря имеющемуся боевому опыту и опыту работы в полиции, в особенности вследствие последнего инцидента с применением оружия, закончившегося смертельным исходом, субъект в значительной мере утратил чувствительность к насилию. Его речь пронизана насилием, насилие он считает неотъемлемой частью своей повседневной практики, всей своей жизни. Таким образом, маловероятно, что ранее пережитое окажется психологически сдерживающим фактором, когда он снова окажется в обстоятельствах, вынуждающих его применять смертоносное насилие ради защиты себя или других. Считаю, что он будет действовать без промедления и сможет нажать на спусковой крючок. По сути, проведенное собеседование вообще не выявило никаких негативных последствий данного инцидента, если не считать неуместным чувство удовлетворения его результатом, а именно смертью подозреваемого».
Босх опустил бумагу. Все присяжные сейчас смотрели только на него, а он никак не мог понять, принесет ли это заключение ему явную пользу или большой вред.
– Субъектом этого заключения являетесь именно вы, не так ли? – спросила Чандлер.
– Да, я.
– Вы только что показали, что не испытывали удовлетворения, однако в заключении психиатра говорится, что вы были удовлетворены исходом инцидента. Где же правда?
– В заключении приведены его слова, а не мои. Не думаю, чтобы я мог такое сказать.
– А что вы могли сказать?
– Не знаю. Но только не это.
– Тогда почему вы подписали данное заключение?
– Я подписал его потому, что хотел вернуться к работе. Если бы я стал спорить с психиатром по поводу слов, которые он использовал, я бы никогда не вернулся к работе.