О господи, да ведь «затыкалочки» же! Совсем как комиссар Жюв… Ирина торопливо вытащила вату из ушей – и в первую минуту не поверила звуку, который прорвался даже сквозь неумолкающий храп бабы Ксени.
Дождь! В стекло часто, громко стучал дождь!
Ирина сорвалась с постели и подлетела к окну. Распахнула створки, высунулась – и замерла, все еще не веря струям, бьющим в лицо.
Дождь! Нет, ливень! Тот самый, библейский, предвестник всемирного потопа!
Зажмурившись (в глаза хлестало, словно из брандспойта, смотреть совершенно невозможно), Ирина с восторгом вдыхала запах мокрого пепла, которым был насыщен воздух. В небе глухая тьма, ниоткуда ни огонька. Первозданная тьма, первозданный ливень – и погасший пожар.
Боже мой, это как же надо было спать, чтобы не слышать грозы, ливня? Хотя она ведь спала с «затыкалочками». А что же остальные? До того намучились, что ничего не слышат, не знают? Или первый порыв восторга уже прошел и все снова рухнули в крепкий, беззаботный сон?
Ирина вдруг почувствовала, что изрядно замерзла. Да и на пол из окна натекло. Ох, и достанется ей от бабы Ксени поутру!
Потянула на себя створки. Одна послушалась, а вторая почему-то застряла. Ирина высунулась чуть не до пояса, дернула сильнее – и вдруг увидела, что створка застряла не сама по себе. Ее крепко держала чья-то рука!
Ирина вгляделась и увидела, что под окном стоит человек.
– Тише, Ирка, не кричи… – с трудом различила она сквозь грохот ливня, и, странно, первым делом испугалась того, что по пояс голая перед мужчиной, а уж потом осознала, что это – Виталя.
В ужасе отпрянула, прикрывшись крест-накрест, но тотчас поняла, что Виталя как бы не видит ее.
Глаза у него были в пол-лица, но незрячие, наполненные не то слезами, не то каплями дождя.
– Ирка, иди к деду… – пробормотал невнятно. – Слышишь?
– Виталя! – только и могла промямлить Ирина. – Где ты был?
– На болоте сидел, – криво дернулся его рот. – Как чесанул… Я не знаю, чего там наболтал про меня Пашка, только все не так было! Не так!
– Почему же ты удрал?
– Потому что… – Виталя сгорбился, машинально отирая лицо, что выглядело особенно нелепо, учитывая, что на нем вообще нитки сухой не было.
Конечно, дождь лил сильнейший, однако даже при бледных всплесках молний, почти беспрерывно полосовавших небо, можно было различить, что одежда Витали просто-таки пропитана водой. А запах тины, исходивший от него, не оставлял сомнений: парень не врет, будто отсиживался на болоте.
– Господи! – всплеснула руками Ирина, опять забыв о своей полунаготе. С другой стороны, уж кто-кто, а Виталя вполне нагляделся за время их недолгого знакомства на ее голую грудь и вряд ли обнаружит там сейчас что-то новое. – Да ведь там зыбель непролазная, как ты не утонул?