– Я не понимаю, – сознался Ёрик.
– Куда тебе, овощу растительному! Смотри. Меня клонировали, так? И получается, что я – это Рути-Тили! И память у меня Рути-Тили, понимаешь?
– Кто такая Рути-ти-ли-ли? – почти жалобно спросил Ёрик.
– Вот же у тебя записано, хрен сушеный! Мать – Рутейла Харитоновна Воськина! Это моя мама! То есть это уже я сама – клонированная!
– Нара, подожди, объясни подробно, как ты это представляешь? Допустим, кто-то захотел тебя клонировать…
– Не кто-то, а мой родной брат Микарий! Он меня очень любит и говорит, что я – точная копия…
– Да-да, это я уже слышал. Захотел он тебя клонировать. И что он делает?
– Это просто. Берет клетку… – Нара задумалась и медленно присела. – Я думаю, – заявила она после молчания, – что он тоже взял волосы моей мамы.
– Волосы?
– Конечно. Нужна молекула ДНК, мне Ося все объяснил.
– Ну хорошо. – Совершенно вымотанный Ёрик вытер лоб салфеткой, вытащив ее из-под бокала. Подумал и еще высморкался в нее. – А тебе не обидно, что ты – не ты, а клон, то есть точная копия кого-то.
– Не кого-то, а самой лучшей женщины на свете!
– То есть, – подвел итог Ёрик, – ты считаешь подобный способ воспроизведения…
– Чего?..
– Ты думаешь, что так можно поступать с людьми? Делать их копии?
– Я думаю, что любой сын имеет право сделать копию своей мамы, если она умерла, а он очень по ней скучает.
– Вот и прекрасно, – с облегчением вздохнул Ёрик. – Остался один непонятный вопрос. Ося тебе говорил, что на это требуется очень много денег?
Хитрый пакостный лис!
– Ну и что?
– Где твой брат взял столько денег?
Нара задумалась.
– Я думаю, на кладбище, – вдруг заявила она, когда я уже решила, что ответа не будет.
– На кладбище?..
– Макар сказал, что все наши ценности хранятся на кладбище.
– А он не говорил тебе, где именно? – вкрадчиво поинтересовался Ёрик, изображая унылое равнодушие, для чего уставился в окно. Как раз в сторону занавески, за которой я стояла.
Он не видел меня в упор – вот как разнервничался!
Он не отреагировал, даже когда я вышла и пошла к столу.
– Допрос несовершеннолетней без присутствия родителей и адвоката? – Я подошла, стукнула ладонью по столу. – Ну, Срулевич, ты меня сильно рассердил!
Подпрыгнувший при хлопке Ёрик очнулся и в ужасе уставился на меня.
Нара скорчилась в кресле, открыв рот и распахнув глазищи.
– Каких родителей?.. Ты же сама слышала – нет родителей… – забормотал Ёрик, пряча глаза, – никаких родителей нет, перед нами прекрасный образец клонирования…
– Пойдем отсюда. – Я дернула Нару за руку и почти волоком протащила ее до двери.
– Больно, – тихо сказала Нара, когда я поволокла ее по коридору. – Отпусти руку.