– Что значит – три года? – опешила я.
– Ей будет десять, так? Я сразу попрошу, чтобы, значит… чтобы замуж за меня. Я знаю, вы, бабы Воськины, свое слово держите, а это очень важно для жизни.
Я с трудом сдержалась и не залепила пощечину только потому, что не хотела выглядеть при этом комично – мне пришлось бы подпрыгнуть, чтобы достать до его квадратной морды.
– Не хочу тебя огорчать, – спокойным голосом сказала я, – но, похоже, Нара уже отдала свое сердце вместе с медальоном. Опоздал ты, Прикус.
– За три года многое может измениться, – философски заметил он.
Всю дорогу в лесах мы молчали. Я бдительно отслеживала взгляды Прикуса. Он ни разу не посмотрел на детей на заднем сиденье. Даже когда Нара раздавала пирожки, протянул руку назад, не глядя, уставившись в ветровое стекло.
У Москвы вдруг ливанул дождь. На заправке дети потребовали «пить и писать», и Прикус, взяв по ребенку под мышки, шел к кафе по лужам громадным великаном, поймавшим себе на ужин визжащих и болтающих ногами вкусных детишек. Вернувшись, он заботливо вытер платком лицо Оси, а на выпачканный шоколадом рот Нары не обратил никакого внимания.
Я успокоилась.
– Хватит на меня пялиться, – вдруг сказал он, когда я уже перестала на него смотреть и задумалась о своем. – Я нормальный мужик, без отклонений. Живу сейчас с тремя бабами сразу.
– Как это? – спросил Ося.
– Ну, как… Одна – для души, одна – для постели, одна – для шика.
– Для шика? Это как? – заинтересовалась я.
– В боулинг ходить или на скачки. Или в футбольный клуб. В клубе от нее все мужики лежат вповалку. Она ругается на трех языках и на любое сказанное слово знает анекдот.
– А для души? – удивилась Нара.
– Ну, там настоящий борщ со свиной лопаткой сварить раз в месяц – мне чаще нельзя, я должен правильно питаться. Или салат оливье. Что смеетесь? Вы, к примеру, знаете, что правильный салат оливье содержит в себе не только три сорта мяса, отварные потроха, но еще и рыбу?
– А ты трахаешься только с той, которая для постели, или со всеми тремя? – спросила Нара.
– Конечно, со всеми тремя, – невозмутимо ответил Прикус.
– Врешь, – заметила Нара.
– Не поня-а-ал! – повысил голос Прикус.
– Нара, замолчи, – ласково посоветовала я.
– Нет, пусть за слова отвечает! – завелся Прикус.
– Вон у тебя какие бицепсы. – Нара потрогала его плечо. Тот для наглядности глубоко вздохнул и еще немного раздулся. – Качаешься!
– Анаболики и штанга, – поддержал ее Ося. – Смертельная парочка для секса.
В наступившей тишине слышно только тяжелое дыхание Прикуса. Я еле сдерживаю смех.
– Прикус, – не унимается Ося, – а ты на которой жениться хочешь? На теле, на душе или на постели?