– Лаборантка.
– Нам нужно расстаться на время, чтобы все хорошенько обдумать.
– Я уже все обдумал.
– А я нет! – повышаю голос, потому что силы на исходе. Уговаривала? Уговаривала. Била? Била! Если сейчас не уйдет – убью!.. Нет, нельзя. Чуть не забыла, я же не воин. – Мне надо в туалет, – сообщаю я непререкаемым тоном. – Я уединюсь, а ты за это время быстро оденешься и уйдешь. Таким образом мы избавим друг друга от прощального поцелуя.
Запершись в туалете, прислушиваюсь. Хлопнула дверь. Осторожно выглядываю. Вроде никого. Оседаю в изнеможении на унитаз, потому что двинуться с места нет сил.
Звонок в дверь. Нет уж, не дождешься! Еще звонок, длинный и настойчивый. А что, если теперь у этого мужчины на меня срабатывает такое мощнейшее сексуальное влечение, что он начнет высаживать дверь?…
Звонки прекратились, но кто-то равномерно долбит в дверь ногой. Подкрадываюсь на цыпочках и осторожно смотрю в глазок. С той стороны двери мне хорошо виден покачивающийся туда-сюда затылок. Я знаю этот затылок. Осторожно открываю замок, резко дергаю на себя дверь, и Лом, привалившийся к двери и долбящий в нее пяткой, падает в коридор. Некоторое время он лежит молча, разглядывая меня с недоверием. Потом набирает воздуха, но я успеваю первой:
– Молчи! Молчи, ничего не говори, сам виноват, какого черта долбишь ногой и ломаешь дверь!
– Я…
– Молчи! Я не могу пока разговаривать с мужчиной, вот успокоюсь немного, потом объяснишь.
Выглянув за дверь, осматриваю лестничную клетку, после чего запираю все замки.
Лом молча встал, снял куртку и поплелся в комнату. Я пошла ставить чайник. Осмотрела холодильник. Надо, надо что-то съесть… В этот момент я услыхала странное постанывание из комнаты и покрылась холодным потом. Не помню, как пробежала коридор, помню только, что я не смогла остановиться в дверях комнаты и набросилась на Лома, поедающего мои пирожки, с разбега. Мы свалились на пол (Лом сидел на подлокотнике кресла, держа в руках по пирожку), он тут же поперхнулся, а я, чуть не плача от отчаяния, пыталась одновременно постучать его по спине и выковырнуть изо его рта уже изрядно пережеванное тесто с апельсинами… маринованными персиками… лимоном и взбитыми белками!..
– Ты что?! Совсем ахинела?! – возмущенно просипел Лом, когда отполз от меня на безопасное расстояние и откашлялся.
– Извини, пожалуйста, милый Лом, прости меня, я только хотела сказать, что эти пирожки не надо есть. Они… они холодные, и вообще… У тебя кровь на подбородке.
– Не подходи! – Лом забился в угол. – Ты порвала мне губу. Знаешь, что я думаю?