– Балерина ты наша, – вздыхает мастер, – рукава готовы?
– Леон, как ты думаешь, что такое – транссексуал?
Мастер задумался.
– Сама придумала?
Наденька кивнула.
– Ну, что тут сказать. Во-первых, перестань меня называть собачьим именем. Леонид Львович, можешь запомнить? Во-вторых, если кто прискребется, сделай умное лицо и скажи, что это – сексуал в трансе или бисексуал и трансвестит в одном флаконе. Ну, поняла?
– Поняла-а-а, – тянет Надежда с восхищением. – А что такое сексуал?
– Занимающийся сексом саксаул. Хватит болтать. Берись за рукава, пока я тебе задницу не надрал.
– В конце получилось грубо, Леон…нид Львович.
Четвертый урок оказался самым трудным. В этот день с самого утра закапризничали близнецы, отказываясь идти в частный детский сад. А Далила уже уехала. Кеша, конечно, тут же предложил прогулять школу, но Ева молча накормила его и вытолкала с рюкзаком за дверь. Она застыла перед шкафом с одеждой, вдруг обнаружив, что не знает, что надеть. Строгих платьев у нее сроду не было. Набор удлиненных свободных пиджаков, чтобы незаметно было оружие на поясе, предполагал снизу либо короткую юбку – в любой момент быстрый бросок ногой, – либо джинсы-резинки. И по поводу короткой юбки, и по поводу обтягивающих брюк она уже имела намеки, правда, ненавязчивые, а так, в виде дружеского совета от «коллеги» в школе.
– Там заставляют спать днем, – подошел к ней Сережа.
– А ты не спи, ты лежи и думай, – присела к нему Ева.
– Я не могу думать, когда много народу.
– Да вас всего там пятеро детей!
– И трое взрослых, – не сдавался Сережа. – Один взрослый плохо пахнет.
– Ну перестань. – Ева посмотрела на часы и сдернула с вешалки джинсы и длинный свитер. – Кто там может плохо пахнуть? У вас там нянечка, повар и воспитательница. Очень приличные молодые женщины.
– Плохо пахнет нянечка, – упорствовал мальчик, наблюдая, как Ева одевается.
– Хорошо. Давай договоримся так. Когда я вас сейчас приведу, я понюхаю нянечку, и если она плохо пахнет… – Ева задумалась.
– Что ты сделаешь?
– Я поговорю с ней. Обещаю.
– Ладно. Ты поговори, но забери нас перед сном.
– А если она ничем не пахнет?
– Тогда я попробую думать в тихий час, – вздохнул Сережа.
На улице оказался сильный ветер, Ева возвращалась в квартиру за шапками для близнецов, потом они ловили такси, потому что стоянка у школы вся занята и машину пришлось бы оставлять за квартал. И Ева совсем забыла, что нужно понюхать нянечку. Но Сереже даже не пришлось напоминать, потому что, когда молодая темноволосая женщина вышла к детям, Ева судорожно полезла в карман за платком, не успела и чихнула изо всей силы без платка.