– Слушаюсь, отвечать на вопросы. Вчера после тщательного обыска помещений театра оперы и балета, а также после отработки всех точек предположительного местонахождения старшего лейтенанта Кабурова он был признан пропавшим, и дело профессора Дедова переместили в госбез. Предложено это было представителем военной разведки, их ведомство потребовало просмотра всех материалов, как только Эдвард Коуп был задержан.
Ева сразу вспомнила лейтенанта Кабурова – полноватого брюнета с явно выраженными психосоматическими проблемами. Она подъезжала утром к театру, но, обнаружив там машины от трех разных ведомств – полиция, Служба безопасности и военный джип с большим чином внутри, – в театр заходить не стала. Она только несколько секунд смотрела, как отряхивается и потягивается огромный самец немецкой овчарки, выскочивший из фургона Службы, как нетерпеливо он топчется на заваленном листьями асфальте и лукаво отворачивает черно-рыжую морду от металлического намордника.
Вечером ей позвонил дежурный Службы и передал срочное сообщение. В театре во время обыска были обнаружены ботинки, черные, кожаные, сорок пятого размера, производство Италии, предположительно принадлежащие старшему лейтенанту Кабурову. Ботинки находились в мусорном баке с отходами пошивочной продукции, бак этот стоял в подсобном помещении театра, а именно – в костюмерной. Работники костюмерной опрошены, их показания зафиксированы, Ева Николаевна может ознакомиться с ними по компьютеру, об этом побеспокоился полковник Кошмар. Никаких других следов пребывания в театре старшего лейтенанта Кабурова не обнаружено, группа, находящаяся с ним вчера вечером на задании, тоже дала подробные показания. В данный момент эти трое офицеров находятся под домашним арестом, и разрешение на их допрос нужно получать у начальника отдела внешней разведки. Сам же начальник – полковник Кнур – обещал побеспокоиться, если майору Кургановой захочется поговорить с ними лично.
Полковник Кнур, обаятельный толстяк из разведуправления. Хотя и шантажист. Ева задумалась. Почему ботинки старшего лейтенанта оказались в мусорном баке? Потому, сказала она себе через пару минут, что ботинки, вероятно, не сгорают быстро и бесследно, как одежда. Итак, брюнета, психически неуравновешенного от невыносимого сочетания балетного искусства и смертельной опасности, вероятней всего, нет в живых. Допустим, но зачем его раздевать? Есть ли в театре топка? Если есть, что в ней сжигают, насколько она велика? Кто имеет к этой топке доступ? Нет, не пойдет. Если в ней можно было сжечь тело, то ботинки бы сгорели запросто. Костюмерная… Помещение, где висит много-много костюмов. Ботинки – в бак, а костюм на вешалку. Это банально, это проходят еще на первом курсе основ криминалистики. Где лучше всего запрятать предмет? Среди таких же предметов.