Лопухин развел руками.
– Я не знаю.
– Знаете, – Воскобойников улыбнулся. – Просто у вас нет таких слов… Вы их не найдете тут, не найдете. Поэтому…
И снова заскрипело что-то во дворе. Тоскливо и протяжно. Но не так как в прошлый раз.
Воскобойников отскочил от окна, бросил недокуренную сигарету. Стремительно захлопнул створки и задвинул шторы.
– Погасите свет!
– Что? – не понял Лопухин.
– Погасите свет!!! – рявкнул Воскобойников.
Иван ткнул пальцами в выключатель. Навалилась темнота. На всякий случай он засунул руку в карман и сжал медальон. Мало ли…
Из окна в комнату проникало достаточно света, чтобы можно было разглядеть Воскобойникова, прижавшегося к стене и через щелку в шторах выглядывающего на улицу. В его руке снова появился знакомый большой пистолет.
– Что случилось? – прошептал Иван. Его сердце бешено колотилось. И снова, как когда-то в Белорусии, он почувствовал… Он почувствовал.
Повеяло холодом. Звуки сделались глуше. Тяжело бухала в ушах кровь. Все тише, все медленней…
– Кто там? – спросил Лопухин. – Кто это? Кто?
Воскобойников не отвечал.
Так продолжалось долго. Долго… Время тянулось, потрескивало рвущейся паутиной.
«Господи, – думал Лопухин. – Что я делаю тут? Зачем я опять вернулся туда, на войну? Ведь у этого сумасшедшего своя война… Один только бог знает, сколько она уже длится… С Карелии он ее притащил за собой! Но что я здесь делаю? Уходить надо…»
Но кончилось все внезапно. Будто где-то щелкнул невидимый выключатель. Раз!
Воскобойников обмяк. Спрятал оружие, раздернул шторы и щелкнул выключателем. Иван зажмурился, таким ярким показался свет.
– Мой вам совет… – устало произнес Станислав Федорович. – Отвезите эту штуку к чертовой матери. Туда, откуда взяли. Иначе не будет вам покоя, как мне. Иначе не будет…
– Вы… – Губы едва слушались Ивана. – Вы не выбросили тот предмет, да? Он с вами?
Воскобойников посмотрел на Лопухина. Тяжело посмотрел. Исподлобья. И Иван понял, этому человеку ничего не стоит просто взять и убить его… Просто взять и убить!
– Уходите, – сказал Станислав Федорович и отвернулся к окну. – Уходите.
Иван поднял портфель и пятясь вышел.
На следующий день он отправился на вокзал и взял билет в один конец.
Из Петрозаводска шло два пассажирских. Один утром и один вечером. На утренний Иван опоздал, поэтому, стараясь как-то убить время, он бродил по этому городу, чем-то неуловимо похожему на Ленинград. Чем? Лопухин понять не мог. Может быть, неким кровным родством, каким похожи друг на друга все города, основанные неутомимым Петром?
Иван долго сидел на набережной, подкармливая воркующих голубей купленной в ларьке неподалеку булочкой. С Петрозаводской губы тянуло прохладой, неслась куда-то быстрая «Комета» и пыхтел натужно трудяга-буксир. Голуби жадно рвали друг у друга кусочки хлеба. А потом, осмелев, стали подходить ближе, настороженно глядя на Ивана, и клевать булку прямо у него из рук.