Редкие белые облака застыли неподвижно. В воздухе повис сладковато-терпкий запах цветов. Густо и дружно гудели насекомые, а птичий пересвист утих. Даль затянуло маревом. Под ногами шуршала голубая трава.
– Жарко, - сказал Ган, вытирая пот с лица. - Здорово жарко, прямо как дома. Так что ты хотел сказать? Говори, а то назад пора. У меня пропасть дел.
– Погоди немного, дай собраться с мыслями, - рассеянно ответил Зор.
Близкими и родными ему казались теперь мирные пейзажи Тихой планеты и нежность Зеи. Эта нежность находила все больший отклик в его изломанной душе. «Один, один, всю жизнь одиночество. До каких же пор? Фема почти призрак, а Тихая планета - ласковая реальность».
Завтра начало разгрузки «Элона» и на принятие решения оставался один-единственный день. Время истекало, а Зор все не решался приступить к щекотливому разговору. Ган, сделав ладонь козырьком, глянул на небо и озабоченно сказал:
– Я думал, полдень, а уже больше. Пора за дело. Пошли быстрей! - Он ускорил шаг.
Зор отчетливо понял, что пытаться склонить Гана угнать звездолет - бесполезная затея, и тут у него мелькнула спасительная мысль.
– Как твои дела с номом? - осведомился он, думая совсем о другом.
– Ты знаешь, я долго думал. Прикидывал… - начал Ган нерешительно.
– И что же ты придумал? - прервал Зор.
– Протянуть руку примирения, - сказал Ган.
– Протянуть руку? Вот как? - улыбнулся Зор.
– Да, и знаешь почему? - заторопился Ган. - Когда я вывихнул ему кисть из-за глупой амбиции, он же ничего не сказал. Простил, и все. А ведь тут другое дело. Я виноват… Да что говорить, сам знаешь. С меня голову надо бы снять за Гею. Если он пожмет мне руку, я перестану думать обо всем этом. Не о Гее, конечно, - поспешно добавил он.
– Правильно, - рассеянно кивнул Зор. - Между прочим, и у меня есть к нему щекотливое дело.
– У тебя? - удивился Ган. - А что такое?
– Да так, пустяки. Тоже старые счеты…
Внизу, в нескольких сотнях шагов от «Элона», длинным овалом раскинулось озеро. Позади, в туманной дымке, мягко синели пологие горы. Голубой ковер долины прорезала светлая лента речки, катившей прозрачные воды к озеру. Жилые купола из легкого дымчатого пластика прижались к склону высокого холма, густо поросшего синим кустарником. Его мелкие, багровые цветы испускали терпкий аромат. Сюда долетало свежее дыхание озера, но не достигали пыльные ветры Южной пустыни. От куполов к озеру спускались прямоугольники полей, голубевших дружными всходами. Небольшая рощица, высаженная из оранжереи звездолета, расправила ветви.
«Элон» интенсивно разгружался. Ленты транспортеров выносили из распахнутых люков нескончаемый поток самых разнообразных предметов. Здесь можно было увидеть все что угодно, начиная от сложных машин и кончая хрупкими мольбертами Рины. Косые предзакатные лучи Антара превратили голубизну долины в предвечернюю синь.