Бурные аплодисменты! Громче всех хлопал Николай Филиппович. Почувствовал духовное родство в творческих замыслах.
Заложив город, гардемарины пропели про нос, который не надо вешать, и исчезли за трибуной под овации публики. Зинаида Андреевна умиленно улыбалась. Как прекрасно, что они подготовили именно эту программу! Пусть родители видят, что дети не брошены на произвол лагерной судьбы, а воспитываются в патриотическом русле.
Декабристы, ведомые на казнь, прочитали стих про «глубину сибирских руд». Все как один были в белых рубашках. Всем девчонки завили волосы. Виселицу не возводили – слишком мрачновато для праздника.
Штурм Зимнего разыгрывать тоже не стали – бюджет не позволил. На плац вышли революционные солдат с матросом и, запинаясь, подглядывая в шпаргалку, прокартавили: «Я вижу город Петроград в семнадцатом году». Девочки в белых блузках и красных косынках размахивали флагами, а мальчики в бескозырках, как могли, танцевали «яблочко». В общем, было понятно, что речь идет о вооруженном восстании семнадцатого года.
– А потом наступила Гражданская война! – объявил ведущий.
Хор шестого отряда построился лицом к зрителям-родителям. Вышкин с супругой, увидев Костика, замахали ему руками. Костик улыбнулся. Леночка Бичкина встала перед пионерами. Взмах дирижерской палочкой. Начали!
Виктор Сергеевич не стал разучивать с воспитанниками новую песню. Просто немного изменил родной текст. Теперь вместо слова «Таганка» дети орали «Тачанка». Казенный дом и арестанты остались на месте. Композиция смотрелась необычно, в авангардном стиле. Всадники на палках скакали по плацу, размахивая саблями, хор жалостливо тянул:
Прекрасно знаю я и без гадания —
Решетки толстые мне суждены…
Опять по пятницам пойдут свидания
И слезы горькие моей родни.
Тачанка, все ночи, полные огня…
Тачанка, зачем сгубила ты меня…
Короче, не тачанка, а горячка. Белая-пребелая, если смотреть на номер с позиции судебной психиатрии. Либо шизофрения в обостренной стадии.
Красные всадники, естественно, победили. Точно к окончанию припева. Хор рассыпался, исполнители убежали за трибуну.
К счастью, зрители не были экспертами в области психиатрии. Грянули аплодисменты. Вышкин же не просто аплодировал, а кричал «браво» со слезами на глазах. Какой оригинальный замысел! Старую тюремную песню переложили на революционные слова! Как же он не додумался?! Блестяще, просто блестяще! Надо обязательно спросить у Кости, кто это придумал…
Остальные, в том числе и Зинаида Андреевна, вообще не обратили на текст никакого внимания. Главное, звучало ключевое слово «тачанка», которое вполне соответствовало тематике Гражданской войны.