Кольцов затушил окурок и прикопал его под кустом.
Сумрак никак не комментировал услышанное. И про свою персону ничего не рассказывал, помня основное лагерное правило: не спрашивают – молчи. А мент не спрашивал. Да если б и спросил…
Когда солнце упало за таежный горизонт, а столбик термометра до десяти градусов по Цельсию, Евгений вновь почувствовал дискомфорт. Номер отеля не предусматривал отопления.
– Что, штормит? – усмехнулся Сумрак.
– Есть немного, – признался опер, – прохладно.
– Да это разве дубак? Меня в девяносто втором в Иркутской колонии в карцер сунули. Зимой, в тридцать градусов. В одном клифту легком. И стекло из оконца вынули. Чтоб околел. А они б на простуду списали. Так я майку снял, поссал на нее, а когда замерзла, в оконце вставил заместо стекла. Только так и выжил. А сегодня по сравнению с тем – просто Сочи…
* * *
Сергей заскочил на обед домой. Как правило, он обедал дома, если не вызывали на задание. Мать к его приходу разогрела борщ. Как и вчера, сын был хмур и расстроен. Надежда Михайловна знала, что из колонии сбежали двое заключенных, один из которых служил с Сережей в Чечне.
– Не поймали? – спросила она, когда сын сел за стол.
Тот молча покачал головой. Сейчас Сергей жалел, что вписался в эту историю. С одной стороны, он не мог отказать Кольцову – долг платежкой красен, а с другой, рано или поздно их поймают, и начнется раскрутка. А уж раскручивать на зонах умеют. Все расскажут… Женька, может, и будет молчать, а второму совсем не резон… Самого Сергея уже дергали в оперативный отдел и прокуратуру. «Нет ли, товарищ командир, связи между вашим знакомством с Кольцовым и его таинственным исчезновением? Не вы ли, случайно, поспособствовали?»
– Нет, – твердо заверил командир, глядя в заспанные глаза следователя, – во всем виноваты старые наручники. Их канцелярской скрепкой открыть можно. Выдайте новые, и никто бегать не будет.
– А откуда, кстати, у сбежавших канцелярская скрепка?
– Они вообще-то не в тюремной больнице лежали, а в городской, гражданской. Там полы плохо моют… А вы бы лучше не мне вопросы задавали, а начальнику оперчасти Гладких. Это он вызвал «Тайфун», не поставив в известность начальство. И именно по его вине заключенные попали в больницу.
– Разберемся, кому что задавать…
Вряд ли, конечно, Сергею поверили и на хвост наблюдение наверняка повесили. И даже домой под благовидным предлогом заглянули – не спрятал ли кого под кроватью… Как бы проверка не затянулась. Придется тогда мужикам поголодать и померзнуть.
Да, обстановочка напряженная. Москва взяла дело на контроль, поимку сбежавших в управлении объявили делом чести. Беглецы – не простые урки, а подозреваемые в организации массовых беспорядков, то есть люди серьезные. Даже соседнюю воинскую часть подняли по тревоге тайгу прочесывать. Правда, мысль у начальства, как всегда, работала по трафарету – наверняка уроды будут пробиваться в Тихомирск. Поэтому там и поставим заслон, а вояки погонят их от Потеряхино-2, как загонщики лосей. Никуда они не денутся без еды и питья. От силы дня три продержатся на шишках и березовом соке.