– Ничего поварешка, – шепнул тот напарнику, указав на объемистый поварихин зад.
– Смотри, не влюбись!
Спать легли, едва стемнело. Сумрак, окосевший от сплошных косяков, вырубился сразу. Кольцов ворочался до полуночи, терзаемый тяжкими думами о своей дальнейшей участи. Сдаваться в сентябре теперь уже нельзя. И вообще никогда нельзя. Сразу просчитают и Сергея, и его матушку. А подставлять людей, которые тебя спасли, было бы совсем по-свински. Так что же, прятаться до гробовой доски? Тоже еще та перспективка.
Интересно, матери уже сообщили о побеге? Скорей всего. Участкового отправили квартиру проверить. Мать жила в центре Питера, на Маяковского, в двушке. Кольцов велел сдать вторую комнату, если его посадят. На одну пенсию не протянуть, а тут двести реальных условных единиц.
К бывшей жене, наверное, тоже придут, хотя у нее новый муж. Полагается отработать все связи. Аленке расскажут про плохого папку.
Дочке в августе десять лет. Совсем уже большая. Хорошая девчонка… Как тут уснешь?
Но в конце концов уснул. Все будет хорошо. Или не будет…
Первым проснулся Сумрак и разбудил вожатого:
– А я думал, ты того… Умер.
– Почему? Так тихо дышал?
– Нет. Так сильно вонял.
Позавтракав тремя порциями жидкой овсянки и бутербродами с сыром, они продолжили уборку территории. Надо было завоевывать доверие и расположение Зинаиды Андреевны любой ценой. Товарищ капитан-директор в разгар приборки навестила новый экипаж и с удовлетворением заметила, что мужчины не лежат на раскладушках, попивая кисель, а, невзирая на тяжелые ранения, добросовестно трудятся. Причем облачившись в морскую форму. Молодцы! Женщин, например, ну никак не заставишь тельняшку и гюйс надеть – сплошные капризы. А эти – пожалуйста. Пожав им руки, она еще раз про себя поблагодарила Надежду Михайловну и Сергея.
Последний беженцев сегодня не навещал. Как и условились. Чем меньше дружеских встреч на воле, тем лучше.
Положенец, улучив момент, когда подельник отправился сжигать мусор, быстро сковырнул половую доску беседки. Ложкой, прихваченной из столовой, выкопал ямку и сунул в нее пакет с общаком. Авось за два месяца не сгниет – грунт хороший, сплошной песок. Вернул доску на место, камнем забил гвоздь. Лучше, чем в банковской ячейке. А если нарисовать на полу череп с костями, то вообще могила…
В лагерь тем временем прибывали остальные вожатые и воспитатели. Все женского пола. Кроме физрука. Как оказалось, в дружном педагогическом коллективе «Юнгограда» было всего пять мужчин. Сторож, завхоз, двое орлов из шестой яхты и шестидесятилетний физкультурник (он же плаврук). То есть раздолье для всяческих лав-стори…