– Когда он прославился? – уточнила Аня.
Саша посмотрел в свои записи:
– В тысяча шестьсот пятом.
– То есть через четыре года… А когда Шекспир играл в его пьесе?
– В тысяча пятьсот девяносто восьмом.
– Уже кое-что…
– Ерунда. – Саша не разделял ее энтузиазма. – В то время великий бард был простым актером, а театр – чуть лучше рыночного балагана. Что касается Джонсона, то, несмотря на частые нападки на двор, его покровители не давали ему пропасть, несколько раз даже из темницы вызволяли.
– Надо же, и здесь без блата не обошлось, – усмехнулась Яся.
– Джонсон был гений или очень близко к этому, – пояснил Саша, – и его титулованные друзья это прекрасно понимали. Будучи алкашом и дебоширом без преувеличения, он знал французский в совершенстве, переводил Горация и имел степень магистра в Оксфорде.
– Ни фига себе, – присвистнула Анна.
– Вот именно. Его друзьями были Бэкон, Джон Донн и, конечно, Шекспир. Он вообще был очень общительным, и друзья у него были самые разные: от бомжей до особ королевской крови, так что шансы обнаружить семейку птиц я оцениваю как высокие. Бен Джонсон обожал людей со странностями, да и у самого их было предостаточно. Вот, например, ему не нравилось, как пишется его собственное имя: Johnson. Он всегда выкидывал букву «h». А теперь взгляните вот сюда. – Снежко продемонстрировал страницу с окончанием какого-то стихотворения из сборника «Жертва любви», в конце которого они увидели подпись, обведенную жирным красным маркером. В этой подписи буква «h» присутствовала.
– Может, забыл предупредить? – Вопрос Анны звучал неуверенно.
Саша хмыкнул:
– Ага. Такое ощущение, что у Джонсона в тот момент вообще приключилась полная амнезия: про имя забыл, про ссору с Марстоном забыл, а под конец вообще перепутал, по какому поводу вечеринка.
– Это ты про что сейчас? – вытаращила глаза Анна.
– Да про то, что у нашего Джонсона, у единственного, Голубь и Феникс живехонькие!
– Как же это я не заметила?! – ахнула Аня и жадно впилась глазами в строчки. Яся посмотрела на Сашу с уважением:
– Надо же, действительно уникальная книга. И ты все это раскопал!
– Да уж, пришлось попотеть, – принял комплимент Саша. – Жаль только, что к разгадке все мои открытия так и не привели.
– Да уж, хотелось бы узнать, кто и для чего затеял мистификацию, – подтвердила Аня. – У меня теперь просто зуд по всему телу от любопытства. Знать бы только, с какой стороны подступиться к этому клубку, а то куда ни кинь – сплошные непонятки.
– Но ведь должно же быть хоть что-то постоянное? – нахмурилась Яся.
– Оно есть, и как ни странно – это Голубь и Феникс, их непонятный брак и удивительная смерть. И еще СУЩЕСТВО.