Помимо воли тело ее судорожно выгнулось. Саманта обнаружила, что ее руки страстно обвивают тело Мэта, а пальцы инстинктивно зарываются в его густые темные волосы, крепче прижимая его голову к груди.
Да, она безумно хотела его. Ничего в мире не хотела она больше. Вожделение было так велико, что походило на физическую боль.
— Нет, но все-таки… — пролепетала она.
— Молчи, Сэм, — оборвал он, и рот его вновь с сокрушительной силой прижался к ее губам в долгом, исполненном глубочайшего сладострастия и безудержного обладания поцелуе.
И, забыв обо всем, она вверила себя воле чувств, уносясь на волнах этого поцелуя. Из груди вырвался приглушенный стон, на который его мощное тело отозвалось сильнейшим содроганием. И она будто утонула, затерялась в мутных глубинах простейшей, первобытной силы. Той, что находилась вне их власти. В которой не было места стыду и сожалению. Пальцы Саманты жадно гладили, трогали, ощупывали до боли знакомое тело Мэта. Дикая, грубая страсть, так долго сдерживаемая, внезапно бомбой разорвалась между ними, свивая их тела в едином, необузданном порыве голодного желания.
…Уже много позже, лежа без сил в сонном пресыщении, когда их сплетенные тела покоились на ворсе ковра, перед вспыхивающими языками пламени, Саманта почувствовала, что пальцы Мэта неторопливо чертят путь по ее телу.
— Милая…
В сознание начали пробиваться проблески реальности, и Саманта почувствовала вдруг неловкость и беспокойство.
— Сэм, любимая, — негромко продолжал он, нежно отводя с ее лба выбившиеся пряди влажных белокурых волос, — ты ведь не ждешь от меня извинений? Ты их все равно не дождешься! Знай: это было бесподобно и… абсолютно неизбежно.
Ее неприятно царапнула нотка самоуверенности в его голосе и то, как по-хозяйски прикасаются к ней его руки.
Получалось, что все заслоны и баррикады, так старательно возведенные ею, чтобы защититься от прошлого, вдруг оказались под угрозой. А вместе с ними и ощущение, что она сама хозяйка своей судьбы.
Да, когда-то она безумно любила Мэта. Но то, что произошло сегодня, — было ли оно возрождением того, прежнего чувства? Или же просто вспышкой влечения? Слов нет, между ними действительно возникло сильнейшее притяжение, мощное электричество. Глупо с этим спорить. Но не лопнет ли оно, словно мыльный пузырь, от первого же столкновения с реальностью?
Однако, когда его пальцы вот так, с нежной лаской, пробегали по изгибам ее нагого тела, было очень трудно мыслить рационально. А тем временем Мэт поднял ее на руки и понес по широкому коридору в спальню.
— Здесь будет гораздо удобнее, — приглушенно промолвил он, опуская женщину на широкую кровать и укрывая одеялом. — Только прошу тебя, без возражений. — В следующую секунду она уже вновь оказалась в его теплых объятиях. — У нас будет масса времени поговорить обо всем позже, о'кей?