– Довольно, – наконец мягко произнес Лутий. – Ты простудишься.
Девушка зло зыркнула на него из-под длинной челки, но повиновалась. С чуть слышным вздохом сожаления повернулась и медленно побрела, мучительно шаркая ногами, в свою комнату.
Вечером, когда Эвелина отогревалась у жарко затопленного камина, неторопливо цедя горячее вино с корицей, к ней подсела Тира. Долго молчала, не решаясь начать разговор.
– В чем дело? – наконец, изрядно устав от чрезмерно затянувшейся паузы, рискнула поторопить ее девушка. – Ты что-то хотела у меня спросить?
– Да. – Тира кашлянула, набираясь решимости, после чего задала вопрос: – Эвелина, что у тебя произошло с императором? Почему он тебя так жестоко избил? Ты нагрубила ему?
– Нет. – Пленница скривила уголки губ. – Я всего лишь пыталась его убить.
Тира невольно охнула и оглянулась на дверь, словно опасаясь, что эти неосторожные слова может кто-нибудь услышать. Затем нагнулась и прошептала совсем тихо:
– Но почему? Почему ты хотела убить его? Ведь он относится к тебе намного лучше и заботливее, чем к любой придворной даме, которая жила до тебя здесь. И почему он оставил тебя в живых после этого?
– Слишком долго объяснять, – уклончиво произнесла Эвелина, не испытывая ни малейшего желания посвящать стражницу в перипетии их бурных отношений с императором.
Тира еще некоторое время ждала ответа. Потом, поняв, что его не последует, разочарованно вздохнула и наконец-то отсела. А девушка еще долго смотрела на горящие поленья в камине. Эвелина думала. Она вспоминала, что сказал император по поводу клятвы, которая некогда связала их судьбы. Значит, она не действует, когда на охоту выходит перекидыш. Это дает хоть мизерный, но шанс. Вот только вряд ли Дэмиен будет вновь так беспечен ночью, когда на небе царит полная луна.
Эвелина сосредоточилась на ненависти к императору. Она специально разжигала в себе это чувство, не позволяя вспоминать моменты, когда была счастлива рядом с ним. Она не могла допустить, чтобы Дэмиен вновь сломал ее. Но даже не это главное. Эвелина боялась, что стоит ей хоть на миг ослабить свой контроль за мыслями, то она начнет раздумывать над словами императора по поводу Далиона. Крошечные ростки сомнения, которые Дэмиен посеял в ней, уже начали давать робкие всходы. Эвелина все чаще и чаще неосознанно возвращалась воспоминаниями в дни, проведенные рядом со старшей гончей. Анализировала каждый поступок, каждое слово Далиона, пытаясь найти в нем скрытый подтекст. Это раздражало и пугало девушку.
Она устало откинула голову на спинку кресла. Император дал ей полгода. Один месяц из отведенного срока уже почти прошел. У нее так мало времени, чтобы найти выход из сложившейся ситуации! Она должна, просто обязана бежать. Или убить своего мучителя, если не желает повторения ситуации, произошедшей в Академии.