Смутившись, словно Рид никогда прежде не видел ее нагой, она с запинкой пробормотала:
– Нет, все эти модные штучки не для меня.
– На что только не идут женщины ради красоты! – философски заметил Рид, откровенно любуясь ее стройной фигуркой, высокой упругой грудью, сливочной белизной кожи. Тресси не нуждалась ни в каких ухищрениях моды – она была так хороша, что дух захватывало. С трудом сглотнув, Рид приподнялся в воде и сел.
– Здесь хватит места для двоих, – произнес он хрипло, указывая на ванну.
Тресси заколебалась, но лишь на миг. Страсть пылала в ней исступленным, неукротимым жаром, сладостная дрожь пробегала по всему телу. Лишь сейчас она осознала, как изголодалась по неистовым и нежным ласкам Рида, и желала лишь одного – предаться во власть его ненасытных рук и вместе с ним снова испытать величайшее блаженство утоленного голода плоти. И никогда, никогда больше с ним не расставаться.
Тресси торопливо сбросила туфли и чулки и, совсем нагая, замерла на миг под жадным взглядом Рида. Он нетерпеливо облизал пересохшие губы. Тихо засмеявшись, Тресси коснулась их кончиками пальцев и осторожно ступила в ванну.
В этот миг горячая ладонь Рида легла на ее бедро и дерзко коснулась сокровенной плоти, укрытой шелковистыми курчавыми волосками. Девушка прикусила губу, едва не закричав от восторга. Она медленно опустилась в воду и приникла к его влажному мускулистому телу…
Все сомнения, все страхи Рида исчезли, смытые волной страсти. Сжимая Тресси в объятиях, он мысленно поклялся себе, что никогда больше не обманет ее ожиданий, что будет достоин чудесного дара ее любви. А потом все исчезло, осталась лишь женщина, которую он желал превыше всего на свете.
Тела их слились, двигаясь в едином ритме, и с губ Рида сорвался страстный стон, которому вторила Тресси.
– Только ради этого и стоит жить! – прошептала она в тот миг, когда волна неописуемого блаженства накрыла их с головой.
Рид медленно приходил в себя, не вполне осознавая, где находится. Да так ли уж ему хотелось возвращаться в реальный мир тревог и боли? Все же он шевельнулся, покрепче обхватив скользкие от мыльной пены плечи Тресси. Теплое дыхание девушки щекотало его шею; Рид чуть повернул голову – и губы их сомкнулись в поцелуе.
Запустив пальцы в ее густые влажные волосы, он бережно перебирал пламенно-рыжие локоны.
– Тресси, ты самое прекрасное, что есть в этом мире!
– Правда? – выдохнула она.
– О да! Прекраснее гор, небес и океанов, женщин, детей, облаков… всего на свете!
– Ох, Рид, я так люблю тебя. Что же теперь с нами будет?