С напитками в руках Хоакин стал прокладывать себе путь, лавируя между танцующими, и вдруг совсем рядом снова увидел женщину, напомнившую ему Николь.
Она была великолепна – роскошная грудь туго натянула лиф платья, в высоких разрезах юбки мелькали совершенной формы ноги, тонкую талию, казалось, можно было обхватить ладонями.
Мужчина в белом переклонил свою партнершу через колено. Ее великолепное гибкое тело изогнулось, голова откинулась назад, волосы коснулись пола. Зеленые глаза женщины искрились от удовольствия, а лицо было озарено улыбкой. Лицо, которое настолько потрясло Хоакина, что он расплескал напитки.
Это была Николь.
Хоакину показалось, что он получил удар в солнечное сплетение. Он быстро отступил назад, ощутив мгновенную вспышку ненависти к мужчине в белом и неистовое желание вырвать Николь из его рук.
Хоакин не ожидал, что их пути пересекутся снова, что он вот так буквально натолкнется на нее. После разрыва с ним Николь уехала за границу, сделавшись для него недосягаемой. И вот она здесь, в этом клубе. С другим.
Иначе и быть не могло, в ярости подумал Хоакин. У него тоже были женщины, однако он больше никогда не чувствовал той силы страсти, которую испытывал к Николь. Да ему и не хотелось больше испытывать глубокую эмоциональную привязанность к кому-либо после того, как Николь ушла из его жизни.
И было бы совершенно абсурдным снова впустить Николь в свои мысли. Что прошло, то прошло.
Хоакин отвел взгляд от танцующих и направился в сторону Тони. Он присел радом с Амбер Пирамо – именно она попросила его принести ей что-нибудь освежающее. Известная «светская львица», Амбер ничуть не сомневалась, что каждый мужчина просто счастлив заплатить за нее, поскольку была, во-первых, красива, а во-вторых, дочерью богатых родителей.
– Благодарю, дорогой. Я ужасно, ужасно хочу пить.
Он вовсе не был ее «дорогим», и, несмотря на внешнюю привлекательность Амбер, ее чрезмерно откровенная манера флиртовать раздражала Хоакина. Но он заставил себя улыбнуться и ответил:
– Извини, я задержался возле бара.
– Никаких проблем. – Амбер погладила его, по бедру. – Ужасно интересно наблюдать за танцующими, да?
Мышцы ноги Хоакина напряглись, инстинктивно отвергая ее прикосновение. Он стиснул зубы – ему хотелось прикосновений совсем другой руки.
Амбер наконец убрала руку с его бедра и взяла свой бокал. Она выпила слишком много и слишком быстро, проявляя безрассудное пренебрежение к немалому содержанию алкоголя в коктейле. Хоакин надеялся, что она делает это не ради того, чтобы добавить себе храбрости для его соблазнения. Пусть это и старомодный взгляд, но Хоакин считал, что быть охотником – прерогатива мужчины.