– Что вы имеете в виду? – спросил он.
Она отчаянно пыталась сохранить остатки здравого смысла.
– Должна вам сказать, что, когда мы с вами впервые встретились на яхте, вы… я вам совсем не понравилась.
– Не могу в это поверить.
– Уверяю вас, это правда.
– С чего вы это взяли?
Даньелл не хотелось рассказывать ему о его холодном, надменном отношении, которое так сильно задело ее самолюбие.
– У меня создалось такое впечатление. Вы были очень… сдержанны, даже холодны. – Она не стала упоминать о том, что заметила под ледяной маской тлеющий огонь.
Он помолчал, обдумывая ее слова. Потом спросил:
– Надеюсь, я не сделал и не сказал ничего такого, что обидело вас?
Она почувствовала, как он напрягся.
– Нет, что вы. Ничего такого.
– Тогда почему вы решили, что не понравились мне?
Она не знала, как ему объяснить.
– Дэвид, давайте не будем об этом. Все это ни к чему. Мы слишком разные, чтобы между нами могли возникнуть какие-то отношения, кроме дружбы.
– Что-то я не замечаю никакой разницы, – возразил он. – Сейчас мы с вами вместе и во всем равны.
– Да, но и вы сейчас не тот, кем были прежде.
– Думаю, вы ошибаетесь, Дани. Просто я не помню своего прошлого, а в остальном я тот же самый человек.
Он не может понять, а она не может объяснить, размышляла Даньелл. Там, на яхте, она чувствовала его отстраненность, словно он оградил себя каменной стеной. Теперешний Дэвид совершенно другой – открытый, беззащитный, дружелюбный. Сейчас его доброта и нежность так же естественны для него, как дыхание. Невозможно не заметить, как изменился его голос и какое тепло исходит от него, когда он прикасается к ней.
Она обняла колени руками и постаралась сжаться в комочек, чтобы занимать как можно меньше места.
Внутренний голос убеждал ее, что нет смысла отказываться от того, чего они оба желают, от той радости, которую могут друг другу подарить. Он такой красивый, мужественный, от него исходят волны обаяния. Кто знает, сколько времени придется провести им на этом острове? А может, память так и не вернется к нему и он навсегда останется таким же милым, добрым и отзывчивым, как сейчас. Может, они застрянут на этом острове на долгое время, ведь такое вполне возможно. А жизнь так быстротечна и, если двоих неудержимо тянет друг к другу, стоит ли сопротивляться влечению?
– Вы что-то притихли, – заметил Дэвид. – Загрустили? А знаете, Дани, я чувствую себя вполне счастливым. Мне кажется, что мы с вами попали сюда не случайно, что это судьба. А о чем вы тоскуете? Что вас так сильно беспокоит?
– Я беспокоюсь за отца. Кроме меня, у него никого нет.