– Мать – это моя проблема, – устало ответила Кэтрин.
– Я понимаю, что мать – это частица тебя, но я твой друг. Ты же не оставляешь меня, когда у меня случаются неприятности.
– Пожалуйста, не сердись на меня. Я чувствую ответственность за мать, и это мое личное дело.
– Я не сержусь на тебя, – продолжала ворчать Марианна, – но и не считаю это только твоим личным делом. Ты хочешь есть?
Кэтрин покачала головой.
– Значит, не хочешь? Тогда ложись.
Она сама принялась расстегивать ее белую полотняную блузку. Кэтрин не сопротивлялась.
– Я должна пойти на обед с Фредом, – пробормотала она в тот момент, когда подруга укладывала ее в постель.
– Я позвоню ему и извинюсь. Тебе надо выспаться, а попозже принесу тебе что-нибудь поесть.
– Нет. – Кэтрин скользнула под холодную накрахмаленную простыню. – Я хочу пойти с ним. Мне необходимо выйти, я не могу все время думать о происшедшем. Он придет за мной около семи. А сейчас я отдохну.
Марианна задернула шторы, и Кэтрин заснула.
В начале восьмого Марианна открыла дверь Фредерику. На нем был светло-серый костюм и темно-синяя рубашка с открытым воротом. Он выглядел необычайно элегантно. В руке он держал букетик фиалок.
– Привет, Марианна. Вы чем-то встревожены? – Он вытащил из букетика одну фиалку и протянул ее девушке. – В чем дело?
Марианна, собравшись с духом, выпалила:
– Кэт очень дорога мне. Таких, как она, немного. Она ранима и, думаю, поэтому скрытная и никому не доверяет свои переживания. Нет, я не стану отвечать вам на вопросы. Это ее история, не моя. Но я собираюсь сказать вам вот что: она нуждается в бережном, очень теплом и терпеливом отношении к ней. У вас это хорошо когда-то получалось, но потом вы бросили ее.
– Много ли вы знаете о том, что произошло между нами шесть лет тому назад?
– Я знаю то, что рассказала мне Кэт.
– Когда-нибудь вы меня спросите, что я чувствовал и почему уехал.
– И вы расскажете мне?
– Да, – он повернулся и, поколебавшись, подтвердил, – расскажу.
* * *
– Прости, не терплю опаздывать, но я искала туфли.
Кэтрин спустилась из спальни в белом воздушном платье. Она уже не казалась такой бледной, щеки чуть порозовели, глаза блестели, а губы улыбались. Это не прошло мимо внимания Фредерика – Кэт была что-то слишком нарядна и очень взволнованна.
– Ты великолепна, как всегда. – Он вручил ей цветы.
– Ах уж этот изысканный язык комплиментов, – пробормотала Кэтрин, уткнув лицо в букет, – я что-то не замечаю своего великолепия. – В ее глазах промелькнули насмешливые искорки. – Но сегодня вечером, Фред, я предоставлю тебе полную возможность побаловать меня. У меня уж вот такое настроение!