— Там канюки. — кричу я, перекрывая рокот движков снегоходов. — Махнем к ним?
— Недалеко. — соглашается Толя, поворачивая свой снегоход в сторону развалин какого-то высотного здания… Или нескольких зданий? Что там было до первого взрыва? Черт его знает! Теперь вокруг черная пустыня с редкими развалинами, да сохранившимся кое где мертвым лесом. Вокруг завода лесов больше — редкая ракета сумела добраться до него…
Десять минут хода, и мы, перейдя в ИК-спектр зрения, видим стаю волков, рвущих на части тушу оленя. Собственно, от оленя уже мало что осталось, а жаль — оленина гораздо мягче волчьего мяса, и приятнее на вкус. Но сегодня, похоже, придется довольствоваться волчатиной…
Мы глушим моторы, и легким бегом направляемся к волкам, при нашем приближении поднявшим свои уродливые вытянутые морды. Волки-мутанты, отрастившие некое подобие широких копыт с отточенными шипами по краям — идеальные конечности для бега по Безмолвию. И в снег не проваливаются, и в бою очень удобны. У этих волков более вытянутая морда, чем у довоенных, и более подвижная челюсть, чтобы удобнее было шерудить под снегом, выискивая в норах затаившихся мышей, или одиноких белок.
Опасные твари… Но нас трое, а их — всего восемь, к тому же, мы вооружены, так что силы не равны. У волков нет шансов.
На бегу мы выхватываем ножи — негласный кодекс чести Безмолвия велит убивать холодным оружием, используя огнестрельное лишь в крайних случаях. Волки оставляют добычу, и слаженно двигаются нам навстречу, убыстряя ход. Интересно, они ли завалили оленя — не похоже, их движения слишком быстры для сытых волков. Наверное, олень — это остаток чьей-то трапезы, на которую и набрели наши новые знакомые.
Все заканчивается менее чем за минуту — четверо волков лежат на снегу с перерезанными глотками и вспоротыми животами, а еще четверо, осознав, что противник им не по зубам, с позором исчезают во тьме. Пора приступать к обеду… Пусть это и не самая вкусная пища в безмолвии, зато достаточно калорийная, а именно это нам сейчас и нужно. Набить желудки белком, который радиация превратит в энергию, вместо того, чтобы превратить нас самих в подобие цитоплазмы.
Мы набрасываемся на свежее мясо также, как недавно волки обгладывали тушу оленя. Поглощаем свежее мясо, ощущая, как тело наполняется свежей энергией, легкостью и силой. Это обычные люди, насытившись, утрачивают гибкость и грацию — мешает набитый живот. Для бегуна полный желудок — это не роскошь, а средство выживания. Или радиация будет пожирать мясо в наших животах, или возьмется за наше собственное мясо. За наши тела…