Громкий вой прокатывается над бескрайним Безмолвием, заставляя нас троих вздрогнуть и поднять головы. В первую секунду мне кажется, что просто вернулись недобитые нами волки, но тут же я вспоминаю, что они давно утратили способность выть из-за каких-то анатомических изменений, происшедших в их глотках. Волки Безмолвия суровы и молчаливы, а воют лишь волки, не подвергшиеся мутации, и… Легенда Безмолвия, которую никто из нас, бегунов, ни разу не видел — белые волки.
Вой повторяется, заставляя нас всматриваться вдаль, настроившись на инфракрасное зрение. С нескольких сотнях метров от нас я вижу приближающегося к нам волка… Одинокого волка! С такого расстояния я не могу разобрать, есть ли у него копыта, и удлиненна ли морда, но тот факт, что он умеет выть однозначно говорит о том, что это не обычный копытный волк. Не из той породы, представителей которой мы сейчас поедаем. И он идет к нам, не смотря на то, что четверо других только что сбежали от нас, осознав, с кем им пришлось столкнуться.
— Вы слышали о белых волках? — словно читая мои мысли спрашивает Марат.
— А кто ж не слышал? — отвечает Толя.
— А видеть не доводилось?
— Нет, и не доведется. Это сказки.
Сказки, или нет — я не знаю. Зато знаю, что покрытое радиоактивным снегом Безмолвие, оказавшееся способным породить аморфов, может представить и другие примеры своего могущества и непредсказуемости. И еще я знаю, что если есть легенда, то должно существовать то, что ее породило…
Черный — цвет Безмолвия. Цвет его снега, цвет всех его порождений. Зайцы сменили цвет шкуры на черный, чтобы быть еще незаметнее для хищников на черном снегу. Волки потемнели, чтобы зайцы не могли увидеть их во время охоты. Белки — эти милый рыжие создания, тоже стали черными, чтобы тайком подкрадываться к волкам. В Безмолвии все черно. Все живое маскируется под цвет снега, чтобы лучше скрываться или охотиться. Все, кроме аморфов, способных меня цвета, да легендарных белых волков.
Многие, в следствие мутаций, получили инфракрасное зрение — например орлы или вороны, которым с высоты их полета иначе невозможно было бы разглядеть вообще ничего Но правило выживания все равно осталось прежним — не выделяйся, иначе погибнешь. Быть может, еще через пару лет, когда инфракрасное зрение разовьется у всех, эволюция пойдет в другую сторону, и звери станут превращаться в хладнокровных — вновь сливаясь по цвету со снегом, только теперь уже в другом спектральном диапазоне, но пока… Пока Безмолвие было черным, и все в нем стремилось принять этот цвет.
Я не знала ни одного человека, или бегуна, который бы видел этих существ, но тем не менее легенда оказалась очень живучей. Кто-то видел медведя с разорванным горлом, а рядом мелькнула светлая тень, кто-то услышал вой, и также видел белый силуэт, убегавший в темноту… Из уст в уста передавался рассказ о том, что белые волки — неимоверно могучие и гордые существа. Природа сыграла с ними злую шутку, окрасив шкуру в белый цвет, и чтобы выжить в Безмолвии, где выделяться на черном снегу было смерти подобно, они выработали необыкновенную силу и ловкость, превзойдя даже самых страшных зверей Безмолвия — медведей.