Хрустальная люстра наверху гостевой лестницы рождала обманчивые резкие тени в глубине гостиной. Белые шелковые скатерти выглядели спящими приведениями. Одна-единственная свеча освещала темноволосого мужчину за последним столом. Черное шерстяное пальто висело на спинке стула атласного дерева, черный шелковый сюртук облегал белый жилет. Он наклонил коньячный бокал, длинные, покрытые шрамами пальцы баюкали потеплевший хрусталь. Человеческая плоть и стекло в отсветах пламени.
Габриэль почувствовал, что его заполняют прежние эмоции, которые Виктория так быстро сумела вытащить на поверхность.
Любовь. Ненависть.
Желание быть ангелом. Потребность защитить ангела.
Понимание того, что такой нищий, как он, никогда не сможет стать ангелом.
Вместе с чувствами вернулись воспоминания о сводящем живот голоде. О холоде, от которого немела кожа. О бедности, которая рушила социальные барьеры. О страсти, которая никогда не вспыхивала.
Для Майкла спасением был секс, а для Габриэля спасением стал темноволосый мальчик с фиалковыми глазами.
Габриэль бесшумно пересек толстый шерстяной ковер, малиново-красный цвет которого казался темнее в колеблющихся тенях.
Со стороны кухонной лестницы донесся женский смешок, — горничная флиртовала с официантом.
Майкл сидел в одиночестве, так же, как когда-то в доках Кале.
Габриэля пронзило сожаление о двадцати семи годах, протянувшихся между двумя тринадцатилетними мальчиками и сорокалетними мужчинами. Он остановился за пределами круга света от свечи.
— Я думал, что сказал тебе не появляться здесь снова, Майкл.
Гулкий отзвук его голоса эхом раздался в гостиной. Напоминание о других домах, других салонах.
Через час дом Габриэля будет переполнен проститутками и их клиентами. Запах табачного дыма и дорогих духов скроют запахи полироли из пчелиного воска и жареной баранины. Ароматы дома превратятся в запахи таверны.
На миг Габриэль представил поместье Майкла и его городской дом. Они пахли розами, лилиями и гиацинтами. Аромат живых цветов скрывал пронизанное смертью прошлое.
Майкл глотнул бренди, перед тем как поставить хрустальный бокал на стол.
— Ты не читал сегодняшнюю газету, Габриэль.
— Прости, mon vieux, — иронично сказал Габриэль. — Я был занят.
Внизу его люди заканчивали ужинать. Для одних из них день заканчивался, для других — начинался.
Виктория еще спала?
Будет ли она рада снова увидеть его в своей постели?
Как Делани намеревался её забрать?
Фиалковые глаза спокойно оценивали Габриэля.
— Ты дрался.
— На улицах опасно. — Габриэль уклонился от ответа. От удара дворецкого щека пульсировала. Он легко сжал серебряный набалдашник трости, которая тростью не была. — Всегда найдется кто-то, кто захочет взять чужое.