Янтарный бренди плескался о стенки хрустального бокала. Шрамы на руках Майкла не отняли ни его знаний, ни способности доставлять удовольствие женщинам.
— Кто он, Габриэль?
Внутри Габриэля забился страх, как пойманный в клетку зверь.
Майкл не остановится, пока не узнает правду.
Второй мужчина не остановится, пока не умрут оба ангела.
Но из них двоих ангелом был только Майкл.
Виктория — одна из всех живущих — знала об этом.
Жизни Майкла и Габриэля были в её руках.
— Он — второй мужчина, который насиловал меня, Майкл, — ответил Габриэль, играя игру и понемногу умирая с каждой пробежавшей секундой.
Если он пойдёт сейчас наверх к Виктории, то Майкл последует за ним, и правда выплывет наружу.
Габриэль не мог убить Майкла, но правда убьёт Габриэля.
С кухни послышался мужской смех.
Янтарное бренди кружилось и кружилось в хрустальном бокале.
— Она прикоснулась к тебе, Габриэль.
Габриэль вспомнил мокрые, прилипшие к телу волосы Виктории, её сияющие от страсти ясные голубые глаза. То, как Виктория улыбалась, услышав французские эвфемизмы мужских яичек.
Руку Виктории, тянувшуюся к его руке.
— Она прикоснулась ко мне, Майкл, — нейтрально сказал Габриэль.
Он готов убить за удовольствие прикосновений Виктории.
Желтый огонь плескался в бокале.
Во вспышках света глаза Майкла мерцали фиалковым блеском.
— В сегодняшней статье «Таймс» на первой полосе детально описываются самоубийство и убийство.
Габриэлю не было нужды спрашивать о личностях жертв. Второй мужчина расправился с Торнтонами.
Замки легко открывались.
Делани или второй мужчина могли проникнуть в дом, пока слуги заняты чем-то другим.
— Газеты всегда расписывают подробности убийств и самоубийств, — колко сказал в ответ Габриэль, — иначе их никто не купит.
— Сэр Невилл Джеймисон застрелен в голову.
Удивление пробежало по позвоночнику Габриэля. Невилл Джеймисон был сквайром, ему было далеко за шестьдесят. Он никогда не посещал дом Габриэля.
Габриэль пожал плечами, выражая безразличие, которого он не чувствовал.
— Не повезло.
Майкл продолжал перекатывать бренди в бокале, фиалковые глаза изучали, хрусталь блестел, плескалась янтарная жидкость.
— У него поместье в Дувре.
Габриэль застыл.
Кошмар начался в Дувре двадцать девять лет тому назад. Через два года Майкл сбежал и забрался на судно, причалившее в Кале.
Если бы Майкл не убежал, Габриэль никогда бы его не встретил. Если бы он не встретил Майкла, то не встретился бы со вторым мужчиной. И умер бы от голода и болезней. Или от ножа и дубины.
Габриэль был обязан Майклу всем.
— Я не знаю Невилла Джеймисона, — честно признался Габриэль.